«Честна пред Господем смерть преподобных его»
(богослужебный прокимен)
«Душа его во благих водворится»
(погребальное песнопение)

У меня в руках маленькая статья с фотографией одной из Актюбинских газет, датированная январем 1996 года. На фото пожилой священник с небольшой бородой и доброй улыбкой, с крестом с украшением. Текст оповещения такой:

В Казахстанской епархии о.Стефан прослужил более пятидесяти лет. Служил в г.Челкаре², был настоятелем Актюбинского храма, затем Благочинным трех областей. Много лет верующие знали его как настоятеляМартукского храма.

За усердное и бескорыстное служение Богу от правящих епархиальных архиереев неоднократно поощрялся грамотами.

При служении облачался в высокие иерархические награды – золотой крест с украшениями и святую митру.

В последние годы был награжден Его Святейшеством Святейшим патриархом Московским и всея Руси Алексием ІІ орденом преподобного Сергия Радонежского.

Для каждого приходящего к нему он был духовным отцом, мудрым батюшкой и старцем. Имел духовную прозорливость и обладал целительной силой лечения больных.

Владыка Алексий³ в 1991 году назначал его служить в Актюбинске, но он смиренно отказался от повышения. Отец Стефан обладал прекрасным голосом, прихожане уважали его за доброту и гостеприимство. К нему приезжали из многих городов и он никому не отказывал в добром слове и совете.

Память о тебе, отец Стефан, навечно останется в наших сердцах. Спасибо, что ты жил и трудился среди нас!Духовные чада.»

Прочитав это обращение, я вспомнил этого маленького пожилого батюшку: ласковый, доброжелательный, улыбчивый он приезжал из Мартука в Актюбинск. Зайдя в Актюбинскую церковь, он по обычаю становился в конце и не смел войти в алтарь без приглашения. Автору этих строк приходилось приглашать его в алтарь. Таково было его смирение. Будучи заслуженным митрофорным пастырем, он считал себя хуже всех и не считал себя достойным войти в алтарь без приглашения. После таких его приездов у меня (и как видно не только у меня) появлялось сильное желание посетить его. И однажды, будучи 14-летним мальчиком, я взял билет на Мартук и поехал к нему. Дорога была солнечная, стояло лето. По приезде в Мартук, чувства мои стали раздваиваться: с одной стороны хотелось увидеть и поговорить, но с другой – казалось, что я обременю своим появлением пастыря. Да и приезд без приглашения сильно смущал. Так что, побыв в Мартуке несколько часов, поехал назад, так и не зайдя к старцу.

Вспоминаю его приезды: всегда его обступало множество людей. Народ теснился, о чем-то спрашивал, просил молиться. Таким мне запомнился отец Стефан. В Мартуке он жил в почтенном возрасте, а как складывалась его жизнь до Мартука?

В 2006 году, почти через 10 лет после кончины старца была издана книга «Незавершенная литургия»⁴. Автор книги часто бывал у старца, брал благословение на священство. Вот как он описывает эти встречи:

«Многое в моей судьбе решила поездка к старцу. Это был особенный момент, когда я почувствовал реальное Божие участие в своей жизни. Ни до, ни после этой встречи я не приходил в такой благоговейный трепет от простых человеческих слов, за которыми звучал голос Божий. Батюшка Стефан не пожалел для гостей ни времени, ни сил, и за вечерним чаем мы засиживались далеко за полночь. За столом говорил в основном хозяин, говорил неспешно, ласково и с первых же минут обаял путников своей доброй улыбкой.

- Вспоминаю свой первый приход – храм Покрова Божией Матери. Особый это был храм: светлый, высокий, пелось в нем легко, своды словно пели вместе с тобой.

Оттуда, из этого храма меня впервые арестовали и осудили на пять лет тюрьмы. Меня обвинили в контрреволюционной агитации и поехал я в К.., это в Коми. Уж до чего у нас считается климат северный суровый, а там и того почище. Морозы зимой за сорок. Там я заболел туберкулезом, чудом Божиим остался жив. А когда освободился, во всей нашей некогда славной округе не было ни одной действующей церкви. Те же немногие, что работали, были заняты «обновленцами». Пришлось ехать в Ярославскую епархию, там меня взяли и дали деревенский приход. Но послужить пришлось недолго, через три с небольшим года меня снова арестовали. На этот раз дали десять лет и отправили в КАРЛАГ, это в Караганде, там я попал в шахту. Горняк, правда, из меня никудышный, но работал я не хуже других, даже имел поощрения за превышение нормвыработки. Кому-то это не понравилось, и завистники подстроили так, что я упал на рельсы перед близко идущей вагонеткой с углем. Божией милостью я успел выкатиться из под колес, но рука, которой я оттолкнулся, все же осталась на рельсах⁵. Так я лишился руки и был переведен на легкий труд – в столовую.

Пользуясь своим положением, я помогал заключенным, среди которых было немало лиц духовного звания, даже архиереев. Там и капуста казалась сказочной пищей. Они, в свою очередь, не давали мне унывать, поддерживали духовно, я их помню всех поименно, поминаю всякую службу⁶.

Конечно, трудно было все это переносить, нестерпимо. Но человек ко всему привыкает. А что самое главное, чем страшнее испытание, тем сильнее помощь Божия. Иногда доходишь, кажется, до последней черты и вдруг совершается чудо. Чудо не в смысле чего-то волшебного или сказочного, а такое событие, вероятность которого ничтожно мала, но это происходит и ты спасен. И таких чудес перечислить не могу сколько было, они и сейчас происходят «ныне и присно». Там ведь в лагере выживали только сильные духом, на вере одной и держались, надеялись, что Бог не оставит, на Него одного уповали. А какая там была сильная молитва, я так на воле никогда не молился – истово, при всяком удобном случае. А какое ощущение внутренней свободы было у меня! Телесно я был под игом, а внутренне совершенно свободен.

Прежде я очень рвался домой, но вскоре понял, что дом мой там, куда меня призвал Господь. Поэтому после того, как отбыл срок, остался в Караганде, под духовным водительством старца Севастиана⁷. Только тогда, когда возникла возможность открыть приход в Актюбинской области, я по совету старца приехал сюда настоятелем, с тех пор здесь неизменно служу уже более 40 лет.»⁸

А вот как описывает храм этот же автор. Сразу лишь хочу заметить, что и сейчас он такой же, только перестали, почему-то, расти березки, плодовые деревья, виноград, нет уже и батюшкиного пчельника.

«Церковь у батюшки находится в соседнем помещении через холодный коридор. Большая комнатка⁹ была украшена иконами, написанными яркими красками. Устройство иконостаса, лампады, подсвечники – все носило следы добросовестной самоделки и было выполнено из подручных материалов. Оказалось, все это сделал батюшка сам – одной рукой (!). Он нарисовал в храме все иконы, изготовил утварь, не говоря уже об элементарном ремонте. Он сам шил себе облачения, делал митры.

Кроме этого, он разводил пчел и в алтаре зажигал лишь восковые самодельные свечи. За домом у него был сад и виноградник. Восемь сортов винограда (!) умудрялся выращивать о.Стефан, из него выжимал сок и делал свой «кагор», на котором и служил. Возле плодовых у него небольшая крохотная полянка, обсаженная березками, которые напоминали ему Россию.

Приход при отце Стефане процветал. Народ шел к старцу вереницей. Одних он исповедовал, с другими беседовал, третьих лечил, четвертых отмаливал. Странная у него была исповедь – говорил почти только о.Стефан, неспешно он сам перечислял все твои грехи, оставалось лишь удивленно кивать головой и каяться, после этого он увещевал, давал необременительную епитимью¹⁰ и читал разрешительную молитву.

Таков был первый настоятель этой маленькой церквушки, превратившейся при нем в величественную лечебницу духа и тела! Вечная тебе память, досточтимый пастырь! Вечный покой! И молись о нас у престола Всевышнего!

P.S. «Истинный пастырь и отец своих пасомых будет жить в признательной памяти их и по смерти своей: они будут прославлять его, и чем меньше он будет заботиться о своем прославлении здесь, на земле, при своих усердных трудах во спасении их, тем больше просияет слава его по смерти: ОН И МЕРТВЫЙ БУДЕТ ЗАСТАВЛЯТЬ ИХ ГОВОРИТЬ О СЕБЕ. Такова слава трудящихся на пользу общую.»

Св.праведный Иоанн Кронштадтский

¹Стефан Васильевич Муляр

²В храме Вознесения Господня. Ныне храм закрыт.

³Тогда архиепископ Казахстанский, теперь митрополит Тульский.

⁴Мокиевский А., прот. СПБ 2006 г.

⁵О.Стефан служил без левой руки. Всю службу исполнял одной рукой.

⁶Среди них было много высокопоставленных иерархов нынешней Церкви.

⁷Прославленный Церковью в лике святых.

⁸«Незавершенная литургия». Мокиевский А., прот. СПБ 2006 г.

⁹по сравнению с комнаткой, где жил батюшка.

¹⁰Епитимия – послушание, даваемое после исповеди духовником исповеднику, помогающее победить какой-то из исповеданных грехов или прегрешений. Неправильно понимают епитимию некоторые из православных, подразумевая под ней средство для искупления какого-то греха или прегрешения.