«Есть горе, которое ранит еще больше,

чем смерть. Но любовь Бога может

превратить любое испытание в

благословение."

Государыня-Императрица Александра Федоровна

ВСТУПЛЕНИЕ

Ритм современной жизни ускоряется. Люди перестали успевать даже с огромным количеством вспомогательных средств: автомобилей, микроволновых печей, электроутюгов, сотовых телефонов и т.д. В душе каждого из нас присутствует ощущение чего-то не успеть, страх перед будущим, почти все стали нуждаться «в духовном молоке» (Евр. 5:12-14). Понимать нынешних духовно ослабленных людей - уже начало созидательной любви к ним. Прошла пора великих духовных подвигов и строгих аскетов, наступило время спасения через скорби и болезни. Может быть, именно поэтому они так властно вошли в наш мир, и люди, те самые люди, которые окружают сегодня нас, ждут друг от друга не «закручивания гаек» и наведение порядка, а внимательности и снисхождения. Я все чаще вспоминаю свою покойную прабабушку, которая рассказывала о жизни без машин и телефонов, она успевала за день гораздо больше, чем мы за неделю. Видимо, земля не выдерживает человеческих грехов, ускоряет свои процессы, и мы, живущие в ХХI веке и по логике вещей пытающиеся успевать во всем ничего не успеваем.

А еще в нынешнее время стали забывать о главном и выделять второстепенное. И не только в духовном и материальном, в единстве и разделении, но и во всех других сферах. Вот например, приходит человек в храм Божий и забывает в нем о самом главном. А что в храме Божием самое главное? Конечно же, Бог, в нем живущий. Именно к нему мы пришли. А вместо этого кто-то начинает рассуждать о том, к кому он ходит: к отцу Петру или к отцу Андрею. И тем самым отодвигает в сторону главное и концентрирует свое внимание на второстепенном. Господь Иисус Христос однажды сказал: «Я пришел возврещи огонь на землю» (Лк.12:49), - и наше христианское общество все слабее и слабее мерцает от этого благодатного огня. А многие и вообще охладевают, тухнут, угасают, коченеют, меркнут, выгорают. А как было бы радостно иметь и поддерживать в себе этот великий благодатный огонь, принесенный на землю Господом!

Переустроить свою жизнь не возможно, но возможно возжечь в себе огонь благодати Божией, и зажигается этот огонь только в Церкви Христовой.

Наша жизнь - борьба, но конечно, не за выживание, а за предстоящую нам вечность.

Схиигумен Савва (Остапенко) (1898-1980), цитируя святого праведного Иоанна Кронштадтского замечает: «Мы были бы истые звери и истребили бы друг друга. Что с отдельными личностями было бы, то и с отдельными народами. Если бы отдельные лица и народы жили по Евангелию Твоему, не было бы тогда вражды, междоусобных войн. Когда мы сознаем необходимость для нашего блага временного - жить по Евангелию? А теперь как мало и читающих Евангелие!

Сколько благодеяний доставила мне доселе вера Христова! Не говоря о бесчисленных других благодеяниях, скажу об одном: сколько душевных возмущений, страстей она прогоняла и как умиротворяла меня! Сколько исправляла кривых стремлений сердца!

Сколько раз грехи очищены и душа спасена была от духовной смерти! О, как близок Господь наш к верующему! Он как воздух, как дыхание уст наших, дыхание сердца нашего, нашей души!

Каждый день изменяю я Господу Богу моему и бываю неверен Ему в помыслах, чувствах, вожделениях, словах, делах. Где уважение, благоговение к закону Божию? Где соблюдение святости сердца своего? О, кто даст очесам моим источник слез, да плачу день и ночь о грехах моих?!

Какая разбойничья ватага страстей лукавых во мне действует рано и поздно, утром и вечером, днем, да и ночью еще, в разных грезах! Какой вертеп мысленных разбойников - душа моя! О, как неусыпны в своей злобе эти мои мысленные разбойники! Как растленно мое сердце! Как искажен во мне образ Божий! Сколько мне предстоит труда с самоуправлением! Сколько борьбы упорной, постоянной! Какая борьба мне предстоит со своими страстями!

Господи Сердцеведче, Ты мне помоги в сей войне, Всесильный Вождь Своих воинов!

Грех ставит всю нашу жизнь вверх дном, наизнанку, всего человека извращает, искажает, омрачает, дурачит, гадит, позорит, мучит - жизнь одиночную, общественную, семейную. Ух, как все уродливо и наизнанку стало!

...Как я глубоко пал, растлен и изнемог. Не могу без Спасителя моего творить ничего, по слову Его и по опытам моим бесчисленным. Творче мой и Избавителю мой! Ты сотворил меня, я - Твое создание, Твой раб, Ты управляй мной, Ты и твори чрез меня волю Твою. Даждь мне благодать - волю мою совершенно покорить Твоей воле, ибо этого без Твоей благодати не могу сделать. Ты, Пастырь мой, упаси меня! Ты, Спаситель мой, спаси меня! Ты, Свет мой, просвети меня! Ты, Сила моя, укрепи меня!

...А сколько во мне безобразных, нелепых грехов - лености, самолюбия, нечистых помыслов, зависти, корыстолюбия, саможаления, плотоугодия, чревоугодия, сладострастия, тщеславия, гордости, кичения, лукавства, раздражения, малодушия, уныния.

Эти и многочисленные страсти не оскудели от меня, как говорится в молитве Метафраста. Вот какое я чудовище нравственное. Какой я отвратительный и скверный человек!

Правда, я плачу, часто плачу о грехах моих и примиряюсь с Богом и со своею совестию и нога моя нередко стоит на правоте, но надолго ли? До случая, до искушения, и я опять согрешаю теми же грехами.

Сколько велико и глубоко растление нашей природы грехом в бесчисленных его видах и направлениях! Это я сознаю и чувствую каждый день, всякий час. Как ураган, он готов охватить и всколебать, возмутить ее внезапно при малейшем невнимании и поблажке своей чувственности, поколебать меня то гневом, раздражительностью, озлоблением на ближнего, особенно низкого и бедного, надоедающего попрошайничеством ежедневным, то блудными помыслами и похотями, льстивым воспоминанием и воображением сладости греха, то завистью в самых пустых и маловажных вещах, то лицеприятием и человекоугодничеством, то корыстолюбием, то тщеславием и суетностью, то непослушанием и упорством, то леностью и сонливостью и зевотой, то малодушием и гордостью, унынием и расслаблением души и тела усиливается оттолкнуть от Бога - Источника нашей жизни, света, мира и блаженства.

Не достиг я еще целости нравственной, правоты и чистоты сердца. Раны наносит душе моей супостат всякий день, которые исцеляет непрестанно Врач мой Христос. Чувствую, что растление мое велико по причине воюющих во мне страстей, стремлюсь достигнуть нетления во Христе. Об этом моя молитва и старание. Для этого я совершаю ежедневно служение нетления и бессмертия - Божественную Литургию и вкушаю нетленную пищу, Хлеб Жизни - Тело и Кровь Христовы!

Вот с каким необыкновенным вниманием следил приснопамятный батюшка о. Иоанн за своим душевным миром, как отмечал он малейшие греховные движения своего сердца, как исповедовал свои грехи везде и всюду, можно сказать, почти день и ночь, непрестанно!»

Современные люди пытаются покорить космос, расширить применение нанотехнологий, защищают диссертации, но забывают о самом простом и самом необходимом: счастливое детство, чистые души, безоблачный брак, рождение детей и т.д. Я как-то спросил своих старших детей, идя по дороге со школы, в тот день, кстати, выдавшийся для них неудачным, раздосадованных и огорченных я спросил: «Дети, чтобы для вас было лучше: родиться и жить с проблемами в школе или вообще не родиться? Вы бы рады были, если б вы не родились с учетом всех ваших проблем и обязанностей? Что для вас лучше - проблемы в жизни и при этом жизнь или беспроблемное существование вне жизни?» Они посмотрели на меня удивленными глазами, а потом в два голоса стали кричать: «Нет, папа, пусть с проблемами, но жить!» Вот и мы занимаемся и думаем о многом, а забываем одно, самое главное, - просто жить, жить по-человечески. А это как? Жить в Церкви Христовой, жить в неизменяемом браке (под изменяемым браком я разумею случку, именуемую гражданским браком), жить, рождая, а не убивая детей, жить и быть полезным Отечеству и Родине, жить ради достижения гражданства Неба!

Год испытаний

В 2003 году шел третий год моего священнодиаконства (2-го июля 2003 г. исполнилось 3 года) и этот год как никакой был наполнен событиями и радостными и грустными. Только радость была недолго и состояла она в том, что окончена долгая и трудная полоса учебы и наконец-то состоялся день получения диплома об окончании Белгородской Духовной Православной семинарии миссионерской направленности. Это был второй день после Праздника Святой Троицы - День Святаго Духа. После Божественной Литургии на торжественном акте Владкой-Ректором архиепископом (ныне митрополит) Белгородским и Старооскольским Иоанном я получил долгожданный диплом. Тогда я еще не знал, что впереди почти целый год тяжелых испытаний, закончившихся принятием благодати священства. Сразу же за получением диплома стали наваливаться проблемы, стало резко ухудшаться состояние здоровья, появились какие-то непонятные резкие боли, а почти в одно и тоже время с выпускным актом в Актюбинске умер дедушка - мамин папа и один из самых близких людей в тот момент к моей семье. Это был мой последний дедушка на этой грустной земле. Дедушка, с которым меня так много всего связывало. Дедушка, у которого дни напролет я проводил все каникулы. Дедушка, с которым я посетил почти все районы области, включая Уил и Шубар-Кудук, кроме Иргиза, с которым мы так любили ловить рыбу и, конечно, с его помощью, ловил и я щуку, сома, сазана, карася. Так, что однажды пойманный мной сом чуть не утащил меня за собой. Когда я уезжал за дипломом, перед самым отправлением на вокзал он много раз звонил, как будто бы прощался, желал всего-всего-всего, а я торопился на поезд, пытался обрывать его фразы и думал: «Как будто бы прощается навсегда». Борисова Ивана Андреевича не стало 5 июня 2003 года, кстати, незадолго до этого, как самому «здоровому», наверное, сняли группу инвалидности. А потом посыпалось, как говорила моя прабабушка: «Пришла беда - отворяй ворота». Возвращаясь в Актюбинск, из-за отсутствия поездов в данном направлении, я опоздал к сроку окончания командировки, что, естественно, меня не красило в глазах начальства.

А по приезде в Актобе начали чередоваться Богослужения с частыми «отлеживаниями» в больницах. Какие диагнозы только не ставили, какие больницы только не прошел! Выхода как будто не существовало.

Надо сказать, что жили мы тогда в старой хрущевской полуторке и долгими и страшными ночами надо было терпеливо переносить боль, чтобы своими стонами не напугать детей.

Обезболивающие средства почти не помогали, даже те, которые советовали как самые лучшие.

Но всякому испытанию всегда приходит конец. Так произошло и со мной. В конце августа милостью Божией и, конечно, с участием врачей Господь послал избавление. Не буду подробно описывать, в связи с тем, что об этом писалось в первой части Автобиографической повести.

Теперь надо было учиться жить без боли и радоваться каждому дню, каждому мгновению, дарованному Господом. Но тут же произошло и новое испытание - стало резко ухудшаться здоровье папы. Он также лежал в стационарах и также ему не могли установить диагноз.

Я хорошо запомнил день смерти папы. Это было воскресение, рано утром, еще до начала Божественной Литургии, на такси я поехал к нему. Конечно, тогда я еще не понимал, что этот день станет последним в его жизни. Мы с ним говорили, он вспоминал детство и быстро прошедшую жизнь. Радовался, что у меня теперь все хорошо. За день до этого мы его причастили на дому Тела и Крови Христовых. Потом мне надо было срочно ехать на Литургию и я, быстро добравшись до храма святого Архангела Михаила, что на «Планетарии», стал готовиться к Богослужению. По традиции Церкви Евангелие на Литургии на амвоне читает старший диакон, и я, выйдя с Евангелием к народу, на распев стал читать Святое Благовествование, но чем больше я углублялся в текст, тем больше я понимал, что папа сегодня умрет. Евангелие было о вокрешении сына наинской вдовы:

«Однажды Иисус Христос шел из Капернаума в город Наин. За Ним следовали ученики и множество народа. Когда Он подходил к городским воротам, в это время из них выносили умершего юношу, единственного сына одной наинской вдовы. Несчастная женщина шла и горько плакала, и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над тяжелым горем бедной матери, и сказал ей: "не плачь".

Потом подошел и прикоснулся к одру, на котором лежал умерший (у иудеев умерших завертывали в полотно и несли на одре или носилках для погребения в пещерах). Несшие остановились. Тогда Господь сказал умершему: "юноша! тебе говорю, встань!"

Мертвый поднялся, сел и стал говорить. И отдал Иисус Христос воскресшего юношу матери его.

Видя это чудо, все объяты были страхом. Все славили Бога и говорили: "Великий Пророк восстал между нами! Бог посетил народ Свой!" (Лк. 7:11-17).

Евангелие было будто про него...

Людей в то воскресение было много, и я во время чтения с трудом сдерживал слезы, с трудом пытался не разрыдаться. По окончании службы я опять поехал к нему, несколько раз колол обезболивающие, и к 21 часу у меня на руках папа умер.

Сразу же сам его обмыл, одел и уложил на пол. Потом началась подготовка к похоронам, отпевали его в храме Архангела Михаила, там же делали и скромный поминальный обед.

А немного позднее 40-го дня после смерти папы состоялась моя хиротония во священники. Шел Рождественский пост, и на Великий двунадесятый праздник Введения во храм Божией Матери Господь и Царица Небесная ввели меня через рукоположение к небесному служению священника.

На хиротонии присутствовали мама и младший брат.  Супруга не смогла быть из-за совсем маленькой Настеньки и еще более маленького «пузожителя». Зато на диаконской хиротонии, состоявшейся почти на 3,5 года раньше, из близких присутствовала только матушка.

Диаконская хиротония была совершена в одном из самых древнейших и красивейших храма Казахстана - в Михаило-Архангелском кафедральном соборе города Уральска в воскресный день на Праздник Всех святых, в земле Русской просиявших. А служение 40-ка Литургий, которое по традиции Церкви, служатся ставленником подряд сразу же после рукоположения, закончились на Праздник Иконы Смоленской Божией Матери или, как еще ее именуют, «Одигитрия» (в переводе с греческого – «Путеводительница»), 10 августа 2000 г. В этот же день я получил и свой первый Указ о назначении диаконом в храм святого Архангела Михаила г.Актюбинска.

Хиротония в священники состоялась в этом же соборе, а служение «сорокоуста» окончилось в начале января 2004 г. Так что первую Божественную Литургию уже священником я совершал на Рождество Христово в том же храме – святого Архангела Михаила.

Эти первые службы видимо навсегда запечатлелись в памяти. Теперь, став священником, ответственность и труд усугубились. И если диакон, совершая свое служение у Престола Божия, является лишь помощником совершения Таинства, то священник становится уже на то место, где, по словам митрополита Антония Сурожского (Блума), по праву должен стоять только Христос. Поэтому и все Таинства священник совершает именем Христовым.

А еще, то, что может быть допустимым и приемлемым обычному христианину или даже диакону, никак не может быть допустимо священнику. В пример можно привести высказывание святого праведного Иоанна Кронштадтского, который в своих записках замечает, что священник, не молящийся о своей пастве, а ограничивающий молитву о себе и о своих родных, совершает грех. Да и ставил он во главу угла для священника не просто совершение Таинств, не требоисполнение, не проповедь, а именно ходатайство перед Богом, ходатайство за свой народ, люд церковный и Отечество.

Житейские будни дома и в храме

Через несколько месяцев в нашей семье родился первый сыночек - Николай. Коленька родился богатырем – 4 кг 200 г. Из-за сильных морозов его, единственного из всех детей, крестили на дому. Это было самое начало февраля. А потом, как у всех, наступили житейские будни. Детки потихоньку росли и радовали. Настенька своей смышленостью, развитостью, порой не по годам, стремлением к книгам и знаниям так, что к 2,5 годикам она свободно рассказывала стихотворения, которые мы ей читали. До сих пор вспоминается ее самый любимый стишок, который мы с ней запомнили на всю жизнь:

Рассеянная няня

По бульвару няня шла,

Няня мальчика везла.

Мальчик в саночках сидел,

Мальчик с саночек слетел.

Видит няня — легче стало,

И быстрее зашагала.

Побывала на базаре,

Посмотрела на товар.

Потолкалась на пожаре —

Ведь не каждый день пожар.

Соли в лавочке купила

И хозяйственного мыла.

Там же встретила куму,

Разузнала что к чему.

Мимо шли солдаты строем,

Каждый выглядел героем.

И за строем наша няня

В ногу шла до самой бани.

Развернулась, не спеша.

Смотрит — нету малыша.

— Где же я его забыла?

Там, где покупала мыло?

У ларька на тротуаре.

Просто так на мостовой

Или, может, на пожаре

Смыло мальчика водой?

И в недоуменье няня

Битый час глядит на сани.

Ну а мальчик у ворот

Два часа как няню ждет.

А домой идти боится —

Дома могут рассердиться.

Скажут: — Как же ты гулял,

Если няню потерял?

Что самое поразительное – двухлетний малыш декламировал эти стихи с выражением и нараспев. Остальные дети таких способностей не проявляли.

Коленька же с пеленок был добрым и простым, еще, наверное, с оттенками ласки и боязни обидеть. Зная такую черту его характера, я иногда ему говорю: «Делай домашнее задание хорошо, а то принесешь двойку и этим обидишь маму с папой». И он старательно трудится, чтобы только не «обидеть». Сейчас, уходя в школу, он единственный из наших детей, кто никогда не забудет поцеловать и обнять родителей.

Но в отличие от Насти учеба ему дается нелегко. Наверное, в этом он пошел в папу, которому за всю историю так называемого образования нравились только три предмета: история, география и немножко литература. Доходило иногда даже до курьезов: однажды по физкультуре выходило «2» за год и маму вызвали в школу. Учитель стал говорить: «Он даже по канату залезть не может, - а мама не растерялась и сказала, -  Давайте я залезу вместо него». У меня, например, никогда не было тяги ни к математике, ни к физике, ни к химии. Лишь сейчас, делая с ребенком уроки, я понял, что, наверное, в математике какой-то смысл есть. Не любил я и языки, хотя честно скажу, пословицы на латыни мне нравились, просто как-то я стал увлекаться ими:

Abeunt studia in mores - Занятия накладывают отпечаток на характер.

Absentem laedit, qui cum ebrio litigat -  Кто спорит с пьяным, тот воюет с отсутствующим.

Alma mater - дословный перевод: Мать-кормилица.

Amor vincit omnia - Любовь побеждает всё.

Aquila non captat muscas - Орел не ловит мух.

Aurea mediocritas - дословный перевод: Золотая середина.

Credo quia absurdum est - дословный перевод: Верую, ибо абсурдно (Тертуллиан).

Docendo discimus - дословный перевод: Обучая, учимся.

Dictum factum - дословный перевод: Сказано — сделано.

Dum spiro, spero - дословный перевод: Пока дышу, надеюсь.

Dura lex, sed lex - дословный перевод: Суров закон, но это закон.

Кстати, латинский язык самый простой из всех латинообразующих языков - как пишется, так и говорится. Но все-таки к лингвистике душа и сердце тоже не лежали.

В храме в это время всё шло своим чередом: Богослужения, погребения на дому в храме и на кладбище, Венчания, Крещения и т.д.

Случались казусы и курьезы. Из курьезных случаев примерно того времени я вспоминаю случай, как однажды пришел в школу за Настенькой и ожидал ее в фойе, вдруг чувствую, что сзади за рукав меня кто-то тянет, это была девочка на вид старше моей Насти. На мой недоуменный взгляд она быстро протараторила: «Дедушка-дедушка, а Ваша внучка пошла вон в тот кабинет!» Было смешно, но немножко и грустно…

Но были и действительно грустные ситуации, казусы. За несколько дней до похорон семья оформила в храме отпевание своей родственницы. Оно должно было проходить в Авиагородке. Наступило назначенное время, и за мной подъехала машина. По дороге я понял, что меня везут не в Авиагородок, а  в район «Москвы». Я спросил у водителя, почему мы едем в другом направлении, ведь вчера оформлялись в Авиагородок. Он ответил: «Извините, мы, в связи со скорбью, просто попутали название района». Отпевание прошло как положено, мы вернулись в храм, и когда я вышел из машины, увидел ту самую семью, которая уже долгое время ожидала церковное погребение своей родственницы. Оказывается, первые люди просто обманули.

Поэтому случалось разное: и радостное, и грустное. Также как и люди на этом пути были и светлые, и темные, но жизнь продолжалась, а значит надо было достойно нести все, что дает эта жизнь.

Петух и прочие

Кто любит животных и относится к ним с состраданием, тот может развить в себе любовь к людям. А кто не может полюбить наших «меньших братьев», тот с трудом сможет полюбить и человека. Многие святые отцы не только проявляли великую любовь к Богу и к человеку, но были сострадательными и к животным. Среди них преподобный Нектарий Оптинский и преподобный Герасим Иорданский. У преподобного Герасима в послушании был лев, а преподобного Нектария – кот.

Мирское имя Нектария – Николай, и в житие его описывается такой случай, произошедший еще с маленьким Колей: однажды мать его сидела и шила что-то, а он, Коля, играл на полу возле ее ног с котенком. В комнате было темновато от скудного освещения, по углам стоял мрак. Но у котенка большие зеленые глаза в полусумраке светились, как фонарики. Коля с удивлением обратил на это внимание, это его сильно поразило… И вдруг, когда котенок мирно сидел возле него, схватил он из маминой иголочной подушечки одну иголку и хотел уже проколоть котенку глаз, чтобы посмотреть, что там такое светится… Но мать заметила это и быстро перехватила его руку. «Ах ты! – воскликнула она. – Вот как выколешь глаз котенку, сам потом без глаза останешься. Боже тебя сохрани!»

Прошло много лет, Николай Тихонов, уже юноша, успевший пройти некоторую жизненную школу, пришел в Оптину Пустынь, в Иоанно-Предтеченский Скит, к преподобному Амвросию. Преподобный был прозорлив, он посмотрел на этого юношу и увидел его будущее… Николай стал послушником и начал помогать цветоводу украшать дивными цветами Скит, и без того благоухающий и преиспещренный… А Николай с детства любил и цветы, и простую травку, и всякую живность, порхающую, ползающую, бегающую по земле среди травы и листьев… Радовал его Господь творением Своим, веселил его сердце. Начал он привыкать понемногу к трудной монашеской жизни, с Божьей помощью и при неустанной молитве взращивать в своей душе все доброе.

Когда был он уже иеромонахом, нареченным при постриге Нектарием, он подошел однажды к святому Амвросиевскому колодцу, что возле скитских ворот, а там другой монах набирал себе воды. Над колодцем подвешен был черпак с длинной заостренной ручкой. И вот тот монах, черпая воду, едва не выколол нечаянно глаз отцу Нектарию длинной ручкой черпака, так как конец ее пришелся как раз против его глаза. Еще секунда – и остался бы старец с одним глазом. «Если бы я тогда котенку выколол глаз, – говорил он, – и я был бы сейчас без глаза. Видно, всему этому надо было случиться, чтобы напомнить моему недостоинству, как все в жизни от колыбели до могилы находится у Бога на самом строгом учете».

Вот что значит дурной поступок в детстве. Ведь даже о помысле, о намерении (Коля все же не выколол котенку глаз) Господь потом напоминает. Не делай ни другому человеку, ни животному, ни птице, ни какому-либо вообще живому существу того, чего бы ты не хотел претерпеть сам. Вот Божий закон. Для того и рассказывал старец Нектарий эту историю, чтобы не только взрослые люди, но и дети на простом примере поняли, на каких путях лежит возгревание в себе любви к ближнему.

Из комнаты в комнату в старческих келлиях ходил неслышной поступью пушистый серый кот… Выйдет старец Нектарий – и кот за ним. Войдет – и он здесь… Скажет ему что-нибудь старец – кот, словно разумный, исполнит: пойдет и сядет, где скажут, сходит в приемную или на крылечко. Чаще же сидит у теплой печной стены и дремлет. Или, склонив голову, как бы слушает молитвы старца… Иной раз погладит его о. Нектарий и скажет: «Преподобный Герасим был великий старец, и потому у него был лев… А мы малы, и у нас – кот».

Великий старец Герасим жил в V веке. Созданная им иноческая обитель находилась в заиорданской пустыне. Это была обитель отшельников, которые из своих уединенных келий (часто это были просто пещеры) сходились в монастыре только на субботу и воскресенье ради Божественной службы и святого Причащения Христовых Тайн. «Однажды шел старец Герасим, – говорится в его Житии, – по иорданской пустыне и встретил льва, показывавшего ему свою лапу, опухшую и загноившуюся от вонзившегося в нее шипа… Старец, видя льва в такой беде, сел, взял его лапу, вытащил занозу, очистил рану и обвязал ее платком. Исцеленный лев с тех пор не покидал старца и ходил за ним, как ученик. Старец питал его, давая ему хлеба или иную пищу».

Но не о льве и коте думал о. Нектарий, когда как бы в шутку сказал, что «мы малы». Он думал о древнем египетском и палестинском старчестве, когда подвизались великие чудотворцы и прозорливцы такой величины, как Антоний, Пахомий, Макарий Великие, а с ними и еще множество преподобных, совершавших такие духовные и телесные подвиги, которые уже под силу становились потом лишь очень немногим, самым духоносным и сильным монахам. Оптинские старцы во многом равны были древним подвижникам, среди них и старец Нектарий. Но мило было его сердцу христианское смирение, и он никогда не оставлял его: был истинно смиренным чудотворцем и прозорливцем.

А однажды о. Нектарий рассказал легенду о том, как кот будто бы спас Ноев ковчег. Враг рода человеческого, в одно и то же время злохитрый и глупый, решил, что вот теперь, когда по водам плывет этот ковчег с горсткой людей и животными, – легко положить конец существованию человеческого рода. Надо, – думал он, – утопить эту посудину… И вот он вселился в мышь и побежал в трюм, чтобы прогрызть дыру в днище ковчега. А на его беду там оказался кот, который не дремал! Думал ли кот, что он спасет ковчег и все человечество, или нет, но он бросился за мышью, поймал ее и загрыз. Пусть это легенда, то есть сказка, но коту в ней отведено весьма почетное место.

Наша первая квартира после рукоположения была очень  маленькая, но когда меня назначили настоятелем, мы переехали в частный дом. И хотя мы с матушкой по факту  городские жители, животный мир нам был просто необходим, тем более, что маленькие дети радовались и котенку, и щенку.

До поселения в частный дом с животным миром мы соприкасались только эпизодически. Например,  у матушкиных дедушки с бабушкой в Черновцах были утки, коровы и другие представители семейства пернатых. А я пас коров, когда находился на богослужебной практике от семинарии в селе Зимовеньки Шебекинского района Белгородской области. Кстати, после этого послушания многие коровы были ранены: они, к моему великому сожалению, прокололи друг другу рогами бока.

Поэтому первой из мира животных мы завели собаку, из небольшого щенка у нас вырос настоящий волкодав размером с сенбернара. По характеру Рекс был агрессивный и очень своенравный, с устрашающим лаем на весь квартал.  Будучи щенком, он еще как-то катал на себе детей, но в конце концов перестал подчиняться всем, кроме меня, и с ним пришлось расстаться. Сейчас он доблестно охраняет магазин в пос.Комсомольский.

Было две попытки обзавестись козочками. Раза три нам дарили баранов. Не получилось, к сожалению, и с кроликами…

Как-то мы решили завести утят. В апреле мы всей семьей на скотный рынок. Там мы приобрели десятка три симпатичных утят и стали их выкармливать. Естественно, мы ежедневно подкармливали их витаминами, минералами, а лапки старались беречь от влаги. Но еще в доме в коробочке погибла почти половина. Да и остальные вплоть до октября месяца были на вид как выжившие после длительного лагерного режима: покрытые коростой, почему-то без глаз, хромые, страшно худые, да и еще вдобавок какого-то карликового роста. Если у соседей выросли настоящие селезни и утки, то у нас самые взаправдашние инвалиды. Все, кто их видел, диву давались такому преступному отношению к животным, да мы и сами удивлялись, как они стали такими.

Конечно, проще всего с курами, но и тут у нас были непредвиденные истории. Из чудесных случаев с ними вспоминается один, особо запомнившийся. Однажды из курятника пропал петух, да не просто пропал, а исчез или испарился - просто нет, как не было. Обыскали двор и все возможные выходы, но петух так и не был обнаружен. Уставший от безрезультатных поисков я пришел домой  и стал собираться в храм. В храме прямо перед входом висит икона Божией Матери «Умягчение злых сердец». Я подхожу, чтобы поцеловать икону и вдруг вижу, что под иконой стоит какая-то коробка, перевязанная веревкой. Было раннее утро, и в храм я пришел почти первый. Взяв коробку в руки и развязав веревку, я увидел, что в ней петух. Но не наш старый и «побитый судьбой», а молодой и вдобавок с солдатской выправкой. Причем наш был белый, а этот коричневый голландский петух. Естественно, я стал расспрашивать сторожа, но тот только пожимал плечами: откуда взялся петух он не знал. Вот и живет теперь у нас чудесный Петя с каким-то необычным складом характера. Войдешь, например, в курятник, а он сразу же начинает нападать, бьет и клювом, и лапами. Поэтому в курятник без лопаты в руках мы не ходим, а если просим кого-то из родных нам помочь по дому, то они сразу заявляют: по дому поможем, но в курятник не пойдем! Именно из-за Пети кошки обходят наших курей стороной.

А сейчас у нас живет черепашка по имени Тортилла (к сожалению, без террариума). Два котенка, которые ухаживают друг за другом. Ну и конечно наш Барбос, который хоть и является «приблудной» собакой, но зато по-настоящему преданный. По Барбосу можно определить, где находится батюшка, то есть я. Если батюшка дома, Барбос лежит около калитки. Если в храме – он отдыхает на территории храма. Если батюшка идет в школу за детьми, то и Барбос не прочь пойти с ним и, играя, погоняться за школьниками.

Но есть вещи, которые Барбос не может переносить абсолютно, вернее не вещи, а только одна вещь – это когда я уезжаю на требы. Тогда он долго-долго смотрит грустно вслед автомобилю, потом опускает свою косматую шевелюру к земле и медленно плетется в храм, ожидая моего приезда.

Вот такая у нас жизнь с петухом и прочими!

Святые отцы называют брак пристанью целомудрия, потому что слово «целомудрие» означает «целость мысли», а настоящий брак как раз и должен быть не раздвоенным, а цельным. Если такой брак существует не на бумаге, а в реальности, то он является целомудренным. Каждый человек, вступающий в супружество, смотрит на брак по-разному: кому-то кажется, что счастье в браке длится ровно один медовый месяц,  кто-то считает, что самые счастливые дни – это первый год совместной жизни, некоторые придерживаются мнения, что это первые три года, а для других, что это время рождения детей. А мне кажется и, кстати, в этом меня поддерживает матушка, что счастливый брак начинается в тот момент, когда пожилая на вид пара идет рука об руку, поддерживая и помогая друг другу. Такая пара рождает во мне чувство благоговения и понимание того, что есть истинное счастье. Вот бы дожить до такого момента, когда можно будет подойти к Престолу Божиему, зайти в алтарь и не думать о том, когда забирать детей из школы, когда кого вести на кружки! Хотя это тоже счастье…

Наверное, ни для кого не секрет, что большая часть жизни в браке состоит из снискания насущного хлеба и воспитания детей. За этими заботами теряется сам брак, сама сердечная забота друг о друге, меркнет любовь, у мужчин угасает дух рыцарства. Первые тревожные нотки в браке возникают в минуту осознания себя бурлаками, волокущими «баржу» семейной жизни. Жизнь превращается вначале в обыденность, затем в жестокую реальность, затем в ностальгию о прошлом. Душа женщины перестает любить «так искренне, так нежно». Душа мужчины в лучшем случае утрачивает качество чести (я не говорю уже о честности и благочестии), долге, совести, ответственности, а в худшем случае - верности. Душа мужчины может стать жестокой и деспотичной.

Современные женщины считают своей главной обязанностью воспитание детей, а главной обязанностью мужа – зарабатывание денег. На самом же деле первостепенная задача в браке, по словам святой мученицы царицы Александры Федоровны, «жить друг для друга». «Супружеская жизнь, - говорила она, - жизнь самая счастливая, полная, чистая, богатая, это самая чистая и святая связь на земле».

Нас с моей будущей матушкой благословили на брак иконой святых царственных страстотерпцев и поэтому их советы и предостережения были как-то по-особому дороги нашей семье. «И так течет жизнь истинного дома, иногда при ярком солнечном свете, иногда во мраке. Но при свете или во мраке – она всегда учит нас обращаться к Небу, как к Великому Дому, в котором претворяются все наши мечты и надежды, где соединяются вновь порванные на земле узы. Во всем, что мы имеем и что делаем, нам необходимо благословение Бога. Никто, кроме Бога, не поддержит нас во время великого горя. Жизнь так хрупка, что любое расставание может оказаться вечным. Мы никогда не можем быть уверены, что у нас еще будет возможность попросить прощение за злое слово и быть прощенными.

Наша любовь друг к другу может быть искренней и глубокой в солнечные дни, но никогда она не бывает настолько сильной, как в дни страданий и горя, когда раскрываются все ее скрытые до этого богатства.» (Святая мученица царица Александра Федоровна).

Это вовсе не означает, что у супругов должен быть один взгляд на все вопросы, но даже при разных взглядах они должны учиться прислушиваться друг к другу. Вот, например, я большой сторонник ранних браков, считаю, что самый удобный возраст для брака  - 18-19 лет. А матушка, наоборот, не сторонница ранних браков, ее планка немножко повыше.

Наш брак состоялся в орденоносном городе Белгороде – городе первого салюта -  8 июня 2000 года. Регистрация прошла в день Вознесения Господня. Почти сразу же после Божественной Литургии мы поехали в ЗАГС. Сказать «поехали», конечно, это слишком преувеличено, на самом деле все близкие пошли пешком, а мы поехали на такси. Таинство Венчания состоялось почти через двадцать дней уже в г.Актюбинске в храме Архангела Михаила. А ровно через неделю после Венчания состоялась хиротония в диаконы.

Хорошо, когда молодым  приходится самим вставать на ноги. Такие молодые пары больше ценят всё дарованное Богом, а если ценят, то, значит, будут прекрасно понимать и тех, кто в чем-то нуждается. Кстати, именно об этом просит Церковь на Таинстве Венчания: «Даруй им семя класяно, да всякое самодовольство имуще, изобилуют на всякое дело благое и Тебе благоугодное; и да узрят сыны сынов своих, яко новосаждения масличная окрест трапезы их; и благоугодивше пред Тобою, возсияют яко светила на небеси, в Тебе, Господе нашем. С Тобою же слава, держава, честь и поклонение, безначальному Твоему Отцу, и животворящему Твоему Духу, ныне и присно, и во веки веков.»

Те первые годы в материальном плане были сложными. Но, очевидно, каждой молодой семье приходилось переживать нечто подобное, а если не приходилось, то, поверьте, они многое потеряли, потому что действительно постепенно в совместном переживании трудностей семья крепнет, становится монолитной. Плохо, когда всё «сваливается с неба». Видимо поэтому Господь сподобил нас пройти через определенные трудности.

Первое время после рукоположения, где-то около месяца, мы жили у родителей, затем переехали в ведомственную храмовую квартиру – ту самую полуторку, о которой речь шла выше. Эта квартира как раз к тому времени досталась храму, как дар умирающей одинокой бабушки. Но какими-то неведомыми путями прямо после смерти бабули квартира долго находилась в руках бомжей и являлась притоном. Ну и, как следствие этого, в ней не было ни света, ни газа, ни канализации и, конечно, не было телефона. Вот именно в такую квартиру мы и заселились.

Не каждого, думаю, Господь сподобил пожить в притоне для бомжей, но, честно скажу, это было так интересно! Вы, наверное, подумаете, что я шучу или обманываю? Но нет, это было действительно интересно! Интересно было жить со свечкой, интересно было, когда впервые подключили свет, интересно было спать на полу, а потом еще интереснее, когда притащили с мусорки выброшенный кем-то диван. Интересно было, когда мы пробили все-таки канализацию, когда заработал газ, а потом и газовая колонка. Но первое, что мы подключили, был все-таки свет. Я вспоминаю, как мы купили электрический чайник и использовали его вместо кастрюли. Конечно, иногда выбивали пробки, но зато мы теперь жили «как люди» - с самым настоящим электрическим чайником. А еще я помню, как один из благодетелей привез нам уже позже старый холодильник. И хотя он был совсем старенький и внешне неблаговидный, мы обклеили его клейкой бумагой, а потом, через каждые два дня размораживали из-за образования большого количества льда внутри. А когда он вскоре сгорел, у нас появился первый шкаф… «из» холодильника. И это было тоже очень интересно.

Но существовали, конечно, тогда вещи и «неинтересные» - например, «неинтересно» было кушать в квартире (кому не понятно по каким причинам, объясню: срабатывал рвотный рефлекс). Неинтересно было дышать стойким запахом, образовавшимся от долгого проживания бомжей. Но все равно, положа руку на сердце, жить стало намного интересней, когда у нас появился тот самый электрический чайник, такой дорогой и милый нашему сердцу. Это был не просто чайник – это было самое настоящее «окно в Европу», выход на «уровень мировой цивилизации».

Если до 2001 года у нас шла борьба за выживание, то с 2001 года, после рождения Настеньки, заботы о доме отступили на второй план, вернее затмились заботами о малышке.

Сохранился календарь за 2002 год, в котором матушка своим скрупулезным почерком вписывала наши тогдашние заботы:

18 января 2002 г. – сегодня нашей Настеньке 7 месяцев.

31 января 2002 г. – у Насти прорезался первый зуб.

15 февраля 2002 г. – Праздник Сретенья Господня, Настя и я причащались.

17 февраля 2002 г. – Настя стала разводить руками и показывать, что у нее чего-то нет.

18 февраля 2002 г. – Насте 8 месяцев. Она уже ползает, и  учу ее спать в кроватке.

19 февраля 2002 г. – сегодня утром я обнаружила у Насти второй зубик.

13 марта 2002 г. – за последний месяц Настя научилась хорошо ползать, за ней теперь не угонишься – очень шустрая, но в своей кроватке не спит.

С 2001 по 2006 гг. я уходил на службу рано, а матушка сама то на санках, то на коляске возила детей на Причастие, в начале одну Настеньку, затем прибавился Коленька, а с 2005 года – Сашенька.

Я выскажу сейчас мысль, с которой многие не согласятся, но все-таки каждый имеет право на мнение, пусть даже такое, которое вне принятых правил и норм. Мне кажется, что центром семьи должны быть не дети, а сами супруги. Любовь же к детям, какая бы она не была высокая, не должна подменять любви между супругами. Если сказать проще – дети должны быть на втором плане. Только не поймите, пожалуйста, превратно, не на втором плане после телевизора или бутылки пива, не на втором плане после работы или тебя самого, а на втором плане после твоего супруга или супруги. Детей надо учить любви и школой этой любви является не ублажение детей и их прихотей, школой любви становятся любящие друг друга родители. Да и естественный закон утверждает, что если ребенок является для родителей самым близким родственником (первой степени родства), то муж и жена выше, чем просто родственники – это единое целое, а раздельно - они просто две половинки. Поэтому в настоящей семье болеет жена – вместе с ней страдает муж, радуется супруга – вместе с ней и ее благоверный. Если же наступила размолвка или недоразумение, то страдают обе половинки, пока не примирятся окончательно. Он на работе – все ее молитвы о нем. Она дома, а он рядом с ней своим сердцем и мыслями. И с каждым годом такие чувства должны не только не угасать, а все более и более воспламеняться. А апогей такой любви должен находиться где-то в глубокой-глубокой старости, ведь, наверное, каждому читающему эти строки понятно, что во время свадьбы влюбляются чаще всего не в душу, а в кожу. Но для того, чтобы оценить и полюбить саму душу, необходимы совместные года, прожитые рука об руку в единой семье. Вот как раз, как мне кажется, и разводы возникают на этой почве. Полюбит, допустим, молодой парень девушку, вернее влюбится «в кожу». Женятся. А через год-два  «кожа» надоедает, приедается. Он начинает искать или новую «кожу», то бишь девушку, или начинает, что называется отрываться на той, которая есть: мучить, бить, упрекать, пьянствовать и т.д.  и т.п. А полюбить душу силенок не хватает – хиляк…

В 2005 году рождается наша доченька Сашенька. Девочка щепетильная педантичная, нареченная в честь святой страстотерпицы Государыни Александры Федоровны Романовой. А в 2006 году происходит событие, пустившее нашу жизнь в другое русло.

 

То, чего я не желал

После трех с половиной лет диаконского служения священноначалие стало предлагать мне рукоположение во священники. Но так хотелось оставаться подольше диаконом. К сожалению, редко кому из семинаристов-выпускников приходится насладиться этим ангельским служением. А кому удается, то только на неделю, год, а иногда всего на один день. Но мне действительно хотелось оставаться диаконом и чем дольше – тем лучше. Тем более, что к тому времени мы впервые за историю актюбинских храмов организовали воскресную школу для взрослых, которая функционировала тогда уже целый год, собирая до 30-40 человек слушателей, остававшихся на занятия сразу же после воскресной Божественной Литургии. Да и диаконское служение создавало прекрасные условия для функционирования подобной школы. Священнику же, например, вести такую работу гораздо сложнее, его «раздирают» на части требами, беседами, службами. Диакон же мог вполне посвятить всего себя заданной цели.

На занятиях мы разбирали самые насущные жизненные вопросы, евангельские темы, основы духовной жизни, ориентиры в деле спасения, наболевшие темы, просматривали видеофильмы, обсуждали сектантские течения и деноминации, многое из того, что обсуждалось в те годы, сейчас предложено вашему вниманию на страницах нашего сайта.

Но естественно, не все относились с пониманием к такой деятельности, естественно, появились недоброжелатели, которые как могли пытались навредить молодому диакону, да еще и выскочке. Были и те, кто причислял меня к своим врагам, хотя с моей стороны отношение к ним было совсем иным. Были и непонимавшие меня священнослужители, которые считали, что диакону было бы более приличным ездить за батюшкой на  требы с чемоданом, чем заниматься миссионерской работой. Тем более что, как говорили они, это выгодней и в материальном плане. Были даже и такие люди, которые пытались посадить меня на голодный паек в надежде, что это вразумит меня и заставит замолчать.

А молчать я не мог… Говорил я много, и с 1997 года почти на каждой Литургии по благословению священника во время причащения священнослужителей я старался рассказать или прочитать людям о празднике или о святом. В семинарии же приходилось рассказывать проповеди по графику, составленному иеромонахом Иннокентием (Ветровым) (ныне он Епископ Мариинский и Юргинский).

Конечно, недоброжелателей тех времен можно понять: совсем еще молодой, неоперившийся (мне было тогда 16-17 лет) восходит на амвон, учит седых и бородатых прихожан. Ну, как тут не возмутиться?!

После хиротонии в диаконы, опять же по благословению священника, я с амвона обращался к прихожанам почти на каждой службе. Это было необычно для Актюбинска, ведь люди привыкли слышать с амвона обращение священника. Но отец-настоятель меня любил и поддерживал, а значит, воскресная школа для взрослых продолжала существовать, а проповеди продолжали звучать.

Святые отцы писали, что любящий Бога на земле препровождает ангельскую жизнь. И действительно, доверяющий Богу свои проблемы уверенней шествует по сложным этапам своей жизни. Всё, что посылает судьба, надо принимать как от руки Божией. С самого открытия в 1991 году храма «на планетарии» - храма Архангела Михаила – моя жизнь была тесно связана именно с ним. И хотя меня крестили не в нем, а во Владимирской церкви, все-таки как-то получилось, что судьба меня сталкивала чаще всего именно с Михаило-Архангельской церковью. Ну, посудите сами: в этот храм меня стала водить моя прабабушка Мария Федоровна Борисова сразу после открытия, здесь же я впервые переступил порог Святая Святых Церкви – алтаря Господня. Это произошло, когда мне было 11 лет, шел май и только закончился праздник Пасхи. Здесь меня облекли в небольшой, сшитый под меня стихарик, я стал именоваться пономарь. Здесь я получил первое серьезное послушание - церковного библиотекаря. У меня теперь появились ключи от кабинета, и я выдавал желающим духовную литературу. А потому как библиотека располагалась в кабинете у настоятеля, то как-то так получилось, что его кабинетом пользовались мы вдвоем – 50/50, и ключи от кабинета у нас были тоже только у двоих. Позже в этом же храме я стал подрабатывать сторожем, хотя и не на постоянной основе, а заменяя сторожей, уходящих в отпуск. Из этого же храма я уехал учиться в семинарию. В нем же я венчался с супругой. Именно в него я был назначен священнодиаконом. В нем я прошел первые шаги священства. Мне казалось тогда, что в нем все торжественно и величественно и что все лучшее и спасительное для души находится в этом Доме Божием.

У нас сейчас масса духовной литературы, появилась прекрасная возможность приобщаться к духовному наследию, а в те 90- годы все духовные книги были на вес золота, поэтому, сколько вспоминаю себя, я шел в духовной жизни на ощупь, с осторожностью. Иногда приходилось учиться и на собственных ошибках. Вспоминаю свой первый «строгий» пост. Было лето, и я готовился ко Причастию. Шел мне тогда 12-й или 13-й год. И насколько я вспоминаю свои мысли, то мне необходимо было соединить пост и при этом желание есть. Я вышел из этой ситуации очень просто: я купил 80 штук просфор и пошел, куда бы вы думали? Я пошел вместе с просфорами купаться на речку. Люди вокруг играли в карты, жарили шашлыки, а я купался, загорал и… поглощал просфоры.

На современных людей информация льется потоком, в те годы информация была очень скудная, проповеди говорились редко, потому что у священнослужителей еще сохранялся страх советских времен. Если какой-нибудь священник хотя бы раз помог мне в чем-то и подсказал, я был бы ему искренне благодарен за то, что он  поспособствовал моему духовному просвещению.

Хотя просвещение просвещением, а в душе я до сих пор себя чувствую маленьким и, к сожалению, капризным ребенком, нет ощущения взрослости, совсем не чувствуются пройденные уже года. Иногда ощущаешь себя одного возраста со своими детьми, а иногда понимаешь, что дети намного выше тебя. Наверное, поэтому это не мы учим детей, это не они ходят в школу, а мы вместе с ними учимся, вместе с ними ходим в школу. Я думаю, что почти каждый человек внутри себя осознает некую молодость, и это чувство не обманчивое, ведь все мы бессмертны и значит, каждая человеческая душа, каждый индивидуум на подсознательном уровне чувствует свое бессмертие, для каждого человека смерть является чуждой и нелепой реальностью. Поэтому для вечно молодой души тридцать, сорок, семьдесят, сто лет – только самое-самое начало.

Хиротония во священники для меня явилась как гром среди ясного неба. Наверное,  это было связано еще вот с чем: семинарист, посвящаемый во священника, овеян ореолом предстоящего служения настолько, что все трудности и сам подвиг священства скрываются за рамки этого ореола. Диакон же, посвящаемый в священника, и уже не по книгам знакомый со священством, приступает более ответственно, «со страхом и трепетом».  Диакон, бок о бок потрудившийся со священником на ниве благовествования Слова Божия и священнослужения, приступает к служению священника с полным осознанием того, к чему он в действительности приступает. Хотя из вышесказанного, как и из всего, есть исключения.

В годы учебы в семинарии, как и в последствии, была какая-то невосполнимая жажда знаний – не жажда новостей и сенсаций, а жажда знаний и именно духовных. Для этого мы шли на многое. Например, отпрашивались из семинарии на целый день и отправлялись в Марфо-Мариинскую обитель подработать. Тогда в России были еще «тысячи» (до деноминации) и за день нам давали 10 000 рублей. А как только в наши руки попадали деньги,  мы сразу же бежали в церковную лавку и приобретали книги. Одними из первых приобретенных мною на заработанные средства книги были «Алфавит духовный» святителя Димитрия Митрополита Ростовского за 8 тысяч рублей, «Вопросы и ответы» Варсонофия Великого и Иоанна Пророка за 20 тысяч рублей и «Лествица» преп.Иоанна Лествичника за 12 тысяч рублей.

Работу в монастыре мы исполняли непростую: копали траншею в 3,5 м глубиной под монастырский каменный забор. Поэтому после работы приходили в семинарию в свои кельи не только измотанные, но и грязные. В годы Великой Отечественной войны гитлеровскими войсками СС на месте монастыря производились массовые расстрелы людей. Поэтому, поднимая землю со дня траншеи, приходилось постоянно натыкаться на человеческие останки. Позднее в монастыре была установлена склеп-часовня, где перезахоронили  безвинных страдальцев. Вечная им память и вечный покой!

Но вернусь к священнической хиротонии. После 3,5 лет диаконства почти столько же Господь сподобил меня пробыть вторым священником. Внешне всё оставалось также, но в реальности ответственность удваивалась. Казалось бы, тот же храм, та же храмовая квартира, те же Богослужения, тот же народ Божий, тот же город, но все ли теперь было также? Конечно, нет. После рукоположения во священника, давая мне впервые для преподавания народу крест, Владыка – Архиепископ Антоний - сказал замечательные слова, которые навсегда отобразились в моей памяти: «Тебя же, отец Димитрий, я сердечно поздравляю с принятием благодати священства. Желаю, чтобы ты с честью нес это звание пастыря, «ибо пастырь добрый душу свою полагает за овцы» (Ин.10:11). Конечно, хорошо, что и люди будут обращаться и батюшкой называть, и отцом, но помни, что наступают дни, когда будет великое испытание не только для них, но для нас в первую очередь, потому что близится конец - приход антихриста, мы это чувствуем. По всей земле мы видим это, и будет великая скорбь для православных христиан, ибо нас в первую очередь будут гнать. Но помни, Господь сказал: Меня (ведь) первого возненавидел мир и даже повесил на Крест (сравни Мф.10:24, Ин. 17:18). Так что это надо знать, укрепляться в вере и укреплять своих верных пасомых чад, чтобы они не расхолаживались и не думали: «все хорошо». «Хорошо» - это очень временно и многие святые отцы, не надо далеко ходить, - Лаврентий Черниговский (он жил в годы сталинских и хрущевских гонений ) - много об этом говорил: «Придет время - откроют храмы монастыри, купола будут золотиться, звон будет звенеть, но знай, - это очень короткое время, потом наступит такое страшное время...» Я тебя не пугаю, я просто говорю, чтобы мы все были готовы к этому, объединились, как единая семья, как верные дети Бога. Потому что, вспомните, после революции что было? И архиереи и батюшки многие не поменяли веру православную на свою жизнь: одни пошли на Соловки, Беломорканал и Колыму - кто верен был Богу и которых теперь Господь прославил во святых. Но были и изменники, предатели Церкви, даже знаменитый Введенский - фамилия по сегодняшнему празднику - он возглавил знаменитый раскол РПЦ, пошел против Святейшего Патриарха Тихона. Вот вам, пожалуйста. Всегда мы это имели и имеем, иуды всегда найдутся. Но мы должны твердо стоять в вере, - чего я тебе желаю, дорогой отец Димитрий. Пусть Господь помогает тебе, тем более что твое рукоположение было совершено в такой великий праздник - Введения во храм Пресвятой Богородицы. Пусть Царица Небесная сподобит тебя с твоей паствой войти в Царство Небесное и вечно прославлять Бога! Я поздравляю тебя с этим великим таинством, маму твою, брата (они присутствовали - авт.), дай Бог им крепкого здоровья. Отец не дождался - чуть больше 40 дней прошло, как похоронил папу. Ну, что же, такова жизнь! Будешь теперь молиться. Говорят, любой поп в родне до 7 колена выведет из ада. Вот молись, проси у Бога прощения всем родственникам и твоим пасомым. Будешь любить их, молиться о них, они будут чувствовать это. Они будут тебе помогать, любить тебя и никогда не оставлять своей милостью».

Эти слова синомичны со словами другого архипастыря – Митрополита Антония Сурожского: «Пастырство – не ремесло, не техника, не руководство, не властвование, а именно ласковое, нежное, жертвенное служение!"  «Нет власти у священника; нет прав у священника; есть только страшная и дивная, подлинно божественная привилегия — любить до смерти и смерти крестной».  И батюшка Иоанн Кронштадтский пишет об этом: «Подлинная мера пастырства – нежное, ласковое сердце.»

В 2004 году, почти сразу после хиротонии, родился Николюша, а через 1,5 года, в 2005 году, Сашуля.

С начала 2004 года и до середины 2006 г. я неотлучно и без отпусков совершал служение в храме Архангела Михаила, хотя иногда случались и командировки. Например, в пос.Мартук Актюбинской области, в Покровский храм, где почти в течение трех месяцев заменял отсутствовавшего там священника. Правда,  бывал я там наездами: на праздники и на субботы-воскресения, но все равно это занимало массу времени, потому что поездки совершались на общественном транспорте. Трудность состояла еще и в том, что храм был фактически со времен протоиерея Стефана Муляра без настоятеля. И хотя теоретически настоятели были, их участие в жизни храма почти не проявлялось. Если мне не изменяет память, после смерти о.Стефана «теоретических» настоятелей сменилось пять. Поэтому приходилось думать даже о тех вещах, о которых задумывается не каждый священник на приходе, например, будет ли кагор для богослужебного употребления или найдутся ли просфоры.

А в середине 2006 года, в конце июня, наш город по благословению епархиального архиерея посетил настоятель кафедрального собора г.Уральска архимандрит Феодосий. На вокзале его встретил только что назначенный благочинный церквей Актюбинской области игумен Илия. После праздничного всенощного бдения в Михайловском храме о.Феодосий просит меня на следующий день служить с ним во Владимирском храме. Это был первый предвестник того, что скоро мне придется расстаться с Михайловской церковью.

Наступило утро, и я впервые после двадцатилетнего перерыва (в 1986 г. меня в нем крестили) переступил порог Владимирской церкви. Прихожане при моем появлении расступаются и неодобрительно переглядываются, но все всё уже понимают. Я тоже всё понимаю. Захожу в алтарь, начинается Воскресная Божественная Литургия. В алтаре три священника: архимандрит Феодосий, настоятель храма и я. По окончании Божественной Литургии духовенство выходит на амвон и прочитывается принародно указ епархиального архиерея о переводе настоятеля храма и о назначении меня новым настоятелем. Начинается шум в народе. Но дело сделано, а значит надо искать дорогу к Богу на новом месте.

Наверное, не будет преувеличение, если сказать, что храм находился фактически на грани закрытия. Стены храма дали серьезную усадку и угрожали жизни прихожан, состояние газовых котлов тоже было плачевным и храм мог оказаться без отопления. Кровля также давала в одном месте существенную течь, церковная утварь на складах была съедена мышами. Долги по заработной плате доходили до 4 месяцев. Уставные документы не прошли требуемую регистрацию. И все эти проблемы мертвым грузом сразу же легли на мои плечи.

Кроме того, многие из сотрудников храма бросали ключи и не желали работать с новым настоятелем, а те, что оставались, не всегда желали работать безвозмездно. Надо заметить, что и отношение прихожан было не сильно доброжелательным: некоторые выражали свою нерасположенность молчанием, а некоторые попытками обличить нового человека, с их точки зрения, так бесцеремонно ворвавшегося в их храм. Сейчас я бы их понял - ведь любой отрыв от духовного отца болезненно воспринимается духовными чадами. Наверное, поэтому в то время приходилось выслушивать от них так много критики в свой адрес, она раздавалась и в разговорах, и в телефонных звонках, и в письмах, и даже в надписях на дверях. Запомнился один человек, звонивший мне, который что-то долго-долго мне объяснял, а потом закончил свое выступление многозначительной фразой: «Но помните, батюшка, земля круглая!».

Была в это время и еще одна серьезная проблема: на мое место назначали нового человека, и, значит, мне надо было быстро освободить квартиру. Но это могло быть только в том случае, если для меня освободят жилой дом Владимирского прихода, а предыдущие хозяева явно не торопились, и на этой почве стали возникать новые трения.

Но жизнь продолжалась и надо было с чего-то начинать новый путь. Взвесив все «за» и «против», мы решили работать в нескольких направлениях. Во-первых, я понимал, что храму реально нужны люди и быстро сотрудников для храма не найдешь, а те, которые бросили ключи к ногам настоятеля, уже не вернутся, поэтому я принимаю решение, просить у настоятеля Михайловского храма игумена Илии людей для восполнения вакантных должностей во Владимирском храме. Естественно, тех людей, которые не будут против перейти. Таких людей перешло четверо, а игумен Илия, надо отдать ему должное, дал свое согласие, видя сложную ситуацию во Владимирском храме.

Дело сделано, и храм стал работать. Теперь возможно стало совершать Богослужения и следующей задачей настоятеля было во что бы то ни стало сохранить церковный хор, несущий традиции знаменитого в Актюбинской области музыканта Захаркина. Хор был также на грани исчезновения, в связи с отсутствием заработной платы.

Заканчивалось лето и, естественно, требовалось срочно менять газовые котлы. С большим трудом тогда была собрана необходимая сумма, и в середине осени на смену старых советских АГВ пришли новые экономичные газовые котлы корейской сборки. В это же время в органах юстиции пытаемся оформить регистрацию храма, а заодно приводим в соответствие церковные печати и уставные документы. Для того, чтобы стены, находившиеся к тому времени в аварийном состоянии, просто не рухнули под тяжестью колокольни, мы начали специальными стяжками бороться с распространением щелей в стенах. Дальше всё шло по мере наших финансовых возможностей, но самое главное всё-таки было то, что на первых порах мы сумели сохранить Богослужения, хор и детскую воскресную школу. Они продолжали функционировать, и это была наша маленькая победа.

Конечно, храмовые работы продолжались и продолжаются вплоть до сегодняшнего дня. Из грандиозных мероприятий можно отметить следующие: по всему периметру храма усилен и обложен декоративной плиткой фундамент, заменен трубопровод, в районе трещин, кроме стяжек, установлена инженерная конструкция под названием «коготь», скрепившая проблемную стену; произведен ремонт обоих пределов с полной заменой электропроводки в храме, заменены окна. Благоустроен фасад, поставлены каменные стены по всему периметру храмового комплекса. Произведена замена балок и кровли храма. В 2012 г. на Праздник Входа Господня в Иерусалим над храмом засияли золотые купола. Территория храма полностью выложена плиткой. Кроме того, заменены деревянные ворота на металлические с ковкой.

Но ремонт коснулся не только храма, он коснулся и храмовой трапезной, ризничной, где проведены внутренние и наружные работы. Во все эти помещения закуплен новый инвентарь, включая столы, шкафы, холодильник, газовые плиты и даже ложки и вилки (до этого ложки и вилки были из алюминия).

Из дорогостоящих работ, произведенных при участии благотворителей, надо отметить замену иконостаса со всем иконописным рядом. Новый иконостас получился добротный, из массива красного бука. К таким же дорогостоящим работам надо отнести приобретение двух вышитых плащаниц: на Страстную Неделю - Господа Иисуса Христа, которая была вышита в Москве, и плащаница Божией Матери, сделанная в Ново-Тихвинском женском монастыре Екатеринбурга. Плащаницы ручной работы украшают храм Божий на Пасху Христову и на Успение Божией Матери. Екатеринбургская плащаница необычна еще и тем, что по-особому украшена полудрагоценными уральскими самоцветами.

Почти всё это время обновлялась церковная ризница, все обветшалые облачения заменены на новые. Красное облачение Пасхи Христовой было расшито вручную мастерицами Ново-Тихвинского монастыря.

Но все-таки я не считаю это делом первостепенной важности, потому что иногда невидимое делание выше и важнее видимого. Вспомните отрывок из Евангелия от Луки, где Господь приходит дом к Марфе и Марии: «Сестры праведного Лазаря Четверодневного Они жили в селении Вифании. Вифания же была близ Иерусалима стадиях в пятнадцати» (Ин. 11, 18). Все трое очень любили Иисуса и часто приглашали Его к себе. В Евангелии говорится что, в продолжение пути пришел Он (Господь) в одно селение, здесь женщина, именем Марфа приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее. (Лк. 10, 38-42). Поэтому среди материальных забот нельзя забывать о «едином на потребу», т.е. о духовном.

Но в этом необъятном океане духовного мира самое дорогое – душа человеческая: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф. 16:26). Душа человеческая выше всего земного и материального, она есть дыхание Божие и самое величайшее сокровище на земле. Поэтому и первостепенный долг пастыря – молиться о людях, их духовно оживлять и созидать. Порой приходящие в церковь люди, по Евангельскому Слову, «как овцы, неимущие пастыря», затравлены, уязвлены, покрыты коростой холодности и отчуждения, покрыты греховными язвами, ищут в храме именно молитвенно сострадательной поддержки. И целожизненный подвиг пастыря – быть ходатаем пред Богом за людей, ведь действительно, жизнь прожить – не поле перейти. Жизнь преподносит порой такую фантасмагорию, что, как говорил, поэт серебряного века П.А. Вяземский (1820-1888 г.): «Самый плодовитый вымысел изнемогает иногда перед ужасами действительности».

Как-то с детства получилось, что я с благоговением смотрел на многодетные семьи. И сейчас вокруг нас есть пять таких многодетных семей: трое православного вероисповедания, одна католическая семья и одна пятидесятническая.  Правда, в школе у детей есть еще одна баптистская семья, тоже многодетная, но с ними мы просто знакомы. И даже когда с родителями из пятидесятнической семьи возникают прения теологического характера, все-таки их подвиг в рождении и воспитании детей неоспорим – достаточно просто взглянуть на малышей.

Но необходимо отметить, что в моем понимании три ребенка – это не многодетная семья, три ребенка – это как раз таки малодетная семья. Ведь что такое «раз, два, три»? Это очень мало. Два ребенка – это или молодая семья или проблемная семья. Я имею в виду: или здесь женщина заработалась, или мужик запил, или еще что-то, что стало препятствием к радости многодетства. Четыре ребенка – это «нормальная» семья, а вот пять детей – многодетная.

В то же время мое искреннее расположение вызывают и те семьи, где Господь не сподобил радоваться рождению ребенка, ведь с точки зрения Церкви Христовой и без детей семья является полноценной. И при таких серьезных испытаниях не отчаяться, не разбежаться, а сохранить верность, любовь, преданность – великое дело.

Нельзя не сказать и о людях, которые возымели крепость отказаться от брака и при этом хранить себя в чистоте. Это, прежде всего, монашествующие и боголюбивые миряне. Их подвиг в моем внутреннем убеждении  вызывает только уважение. Эти категории людей почему-то с детства отождествляются в моем сознании с неким подвижничеством. В первой части Автобиографической повести мы писали о моем дальнем родственнике -капитане Балтийского флота, который после семейной трагедии стал жить ради детей, ну и, как тогда было принято,  в советские времена, ради работы. Я не думаю, что он был верующим человеком. И вот такая категории людей - вдов и вдовцов, которые остались верны своим вторым половинкам, всегда вызывала у меня искреннее уважение.

Эти слова не претендуют на полную справедливость, ведь еще можно найти множество людей, которые достойны уважения и почтения. Это мнение, наверное, больше отображает картину моего внутреннего убеждения, и поэтому, не претендует на то, чтобы называться аксиомой, а является только частным и, наверняка, субъективным.

Самый благодатный труд – молиться за людей. Соприкосновения с душами людей подобно соприкосновению с древней и ценной картиной, которая иногда бывает вымарана до неузнаваемости, и лишь местами просматривается первоначальная красота, первоначальное благообразие. Каждая душа уникальна, она есть дыхание Божие, картина, писанная нерукотворенными красками Божиими. И поэтому жить и работать среди людей – Великая Милость Божия к человеку.

Как мне кажется, самый номенклатурно-аппаратный пастырь должен пройти когда-то школу приходского служения. Приходское служение пастыря, пройденное правильно и с послушанием священноначалию, - лучшая академия с неиссякаемым источником знаний. Порой мы не замечаем этого или не хотим замечать, но люди, окружающие нас, - это экзамены духовной жизни. Кто-то испытывает наше терпение, кто-то пытается научить нас смирению, кто-то учит нас бороться с гордыней, а кто-то является примером простоты и бескорыстия. Но иногда бывают такие, кто на других людей воздействует отрезвляюще, например, когда о нас скажут правду, пусть не лестную, но все-таки правду. А если не будет таких людей, то тогда откуда мы узнаем, кто мы такие на самом деле?

Однажды со мной произошел такой случай: одна прихожанка ухаживала за своей умирающей мамой и попросила, чтобы я причащал умирающую раз в неделю. Мы так и делали, и около четырех недель постоянно причащали умирающую вплоть до момента кончины. Прошло девять дней и эта женщина, посчитав, что батюшка безотказный и обязательно приедет, попросила меня приехать на поминки. Наступило обеденное время, в храме раздается звонок: «Батюшка, - говорит эта прихожанка, - тридцать пять человек уже час сидят и ждут Вас». Я ей стал объяснять, что ничего ей не обещал, что поминальный обед можно провести и без священника, но ее аргумент был безапелляционным: «Но Вы же на причастие приезжали!» После этого я выслушал о себе много нелестных слов. Ну, посудите сами: кто бы еще, кроме этой женщины, рассказал бы священнику правду о нем самом.

А вот другой случай, из этой же серии. Женщина просит причастить Святых Таин свою болящую сродницу, но когда мы подъезжаем к дому, то видим на дверях подъезда электронный замок, от которого, как оказалось, у нее не было ключа. Мы стоим пол часа около двери в надежде, что нам кто-то откроет, - это был самый настоящий урок смирения, какого в университетах не преподают. Но и это было еще не всё: мы причастили болящую сродницу, и как только собрались выходить, эта женщина привела еще одну болящую сродницу. Мы опять вычитали все молитвы, и как только закончили и причастили, она привела еще одну. Ну а чтоб концовка была тоже уроком, она положила в дар церкви трехлитровую банку соленых помидор в дырявый пакет. Дальше случилось то, что и должно было случиться: как только я вышел, банка вывалилась из пакета, с дребезгом разбилась об асфальт. Естественно, мои подрясник и туфли пропиталось едким запахом солений, получилось что-то вроде огуречного лосьона.

А одна прихожанка проводит уроки терпения настолько часто, что я иногда  смотрю на нее с опаской. Например, однажды мы поехали с ней на требы, она взяла такси и сказала таксисту, что дом находится около прокуратуры. Мы вышли в указанном месте и вдруг она вспоминает, что не около прокуратуры, а около УВД. Однажды с ней же у меня произошел такой случай: мы поехали с ней на требу и снова такси, и опять непонятный адрес. Таксисту она называет банк на центральном проспекте города. Мы выходим в назначенном месте, я спрашиваю ее:

-А где же дом?

- Вон, там, - говорит женщина и идет по направлению к многоэтажкам. Проходим мимо них и идем дальше, проходит минут десять, а мы всё идем. Я начинаю допытываться, где же все-таки дом, в котором необходимо совершить требу.

- Да вот-вот будет, - говорит она.

Тогда я задаю свой последний вопрос:

- А почему бы не подъехать к дому на такси, если идти приходится такое расстояние?

И получаю сокрушительный ответ:

- Таксисту угодила, а священнику не угодила!

В Советском Союзе существовала такая присказка: «человек – это звучит гордо!» А сегодня я бы сказал, что человек – это звучит ответственно. Вспомните притчу о талантах. «Сын Человеческий поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им свое имение. Одному он дал пять талантов, другому два таланта, а третьему один талант, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел на них еще пять талантов. Точно так же и получивший два таланта приобрел на них другие два. Получивший же один талант не захотел трудиться, пошел, и закопал его в землю, и скрыл серебро господина своего. После долгого времени, возвратился господин рабов тех и потребовал у них отчета. Получивший пять талантов принес другие пять талантов и подошедши к нему, говорит: "господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них". Господин сказал ему: "хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего". Подошел также и получивший два таланта, и сказал: "господин! два таланта ты дал мне; вот другие два таланта я приобрел на них". Господин сказал ему: "хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего". Подошел и получивший один талант, и сказал: "господин, я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал; вот, я, испугавшись этого, пошел и скрыл талант твой в земле. Вот тебе твое". Господин же сказал ему в ответ: "лукавый и ленивый раб! твоими устами буду судить тебя; ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; поэтому и должен был ты отдать серебро мое торгующим; и я, возвратившись, получил бы мое с прибылью. Итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов. Ибо всякому имеющему дастся и приумножится; а у неимеющего отнимется и то, что имеет. А негодного раба выбросьте во тьму кромешную (внешнюю); там будет плач и скрежет зубов". Сказав эту притчу, Иисус Христос возгласил: "кто имеет уши слышать, да слышит!" (Мф.25:14-30)

Эта притча означает, что все люди получают от Господа различные дары, как то: жизнь, здоровье, силы, душевные способности, ученье, дары Святого Духа, житейские блага и проч., чтобы этими дарованиями служить Богу и ближним. Все эти дары Божии и разумеются в притче под именем талантов. Бог же знает, сколько нужно дать каждому, по его способностям, поэтому и получают - иной больше, иной меньше. Кто как воспользовался дарами Божиими, в том каждый человек должен будет дать отчет Господу, при втором Его пришествии. Кто употребил их на пользу себе и другим, тот получит похвалу от Господа и вечные небесные радости; а ленивые и небрежные люди будут осуждены Господом на вечные страдания.

Нам многое дано, но еще больше нам надо приобрести. Нам из ничего даны глаза, руки, ноги, кровеносная система со всеми капиллярами и аортами, нам дана бессмертная душа, нам даны воздух, светила, вода. Земля дает нам свои сладкие плоды. Нас украшает разум. А две мощные системы – мышечная и костная – укрепляют наш организм. Нам дано от Бога множество талантов, но сколь нам еще надо приобрести?! Сколько нам надо еще трудиться над собой?! Работать и трудиться надо действительно много, чтобы мир стал чище и красивей, чтобы душа наша благоухала добродетелями. Только злое дается без труда, а все доброе и хорошее приобретается трудом и терпением. Даже чтобы сохранить целостной семью, сколько надо прилагать усилий и труда, ведь это только в сериалах всё падает с неба, в реальности же всё требует кропотливости и терпения.

В храм часто приходят пары, переживающие пятилетний семейный кризис. Они спрашивают: «Что с нами? Неужели угасли чувства? Неужели прошла любовь? Неужели мы ошиблись друг в друге?» Ни первое, ни второе и ни третье. Влюбленность приходит и уходит, а многолетний и кропотливый труд над приобретением любви в настоящей семье не должен прекращаться. В чем этот труд выражается? В доброте друг к другу, во взаимном прощении, в отвержении себялюбия, в молитве друг за друга, в ласковом слове, в добром взгляде, в искреннем и ненаигранном жесте. Вот такие великие таланты нам всем еще надо приобрести.

 

Христос есть любовь,  и

старайся любить всех, жертвуя для любви не

только имением, но и собою.

Св.прав.Иоанн Кронштадтский

 

Добрые люди

Господь всегда окружал меня удивительно добрыми людьми. И хотя я иногда  был просто не достоин доброты ко мне, все-таки их доброта преображала и мою грешную жизнь. Конечно, попадались и злые, но злоба вспыхивала и потухала, и исчезала бесследно, а доброта оставалась. Злоба находится вне созидания, а доброта всегда созидает. Самое лучшее доказательство - возникновение сайта храма святого князя Владимира. Добрая воля и энтузиазм, благотворительность вдохновителей помогли осуществить дело, с которым, признаюсь,  в душе по началу я был категорически несогласен. Но эта доброта победила и мое несогласие. Как почитатель книг, интернет  я игнорировал, но, Слава Богу, нашлись добрые люди, которые убедили, настояли, упросили, помогли создать, и низкий им поклон за это! Сегодня наш сайт совсем молодой, посещает его около 3 тысяч человек в месяц, география самая обширная. И этому, конечно, можно только радоваться. Ведь кроме обычных пользователей, сайт открывают люди, для которых Церковь опутана многими «табу». Проповедовать им с виртуального амвона просто необходима, потому что больше нигде, наверное, эту проповедь о Христе они не услышат. Поэтому сайт я воспринимаю как шаг в миссионерской деятельности, да и кроме всего, освещаемого сайтом, мы ведем постоянную внутреннюю переписку с пользователями и гостями, желающими получить индивидуальный ответ.

Мы порой об этом забываем, но самое большое сокровище на земле – это человеческие души, которые нас окружают. «Помни, что человек великое, дорогое существо у Бога, но это великое создание, по падении в грех, есть немощное создание, подверженное тысячам слабостей; люби его, почитай его, но вместе перенести его немощи, слабости, страсти, поступки. Возлюбиши искренняго твоего - грешный грешного - яко сам себе.» (Мф. 19, 19). «Немощи немощных носи, и тако исполниши закон Христов.» (ср. Рим. 15, 1; Гал. 6, 2). Велики эти слова: размыли о них глубже. Они то же значат, что слова молитвы Господней: мы оставляем должником нашим» (св.прав. Иоанн Кронштадский).

Нельзя всё идеализировать. Конечно, есть и недоброжелатели, и даже враги. Но по отношению к ним у нас есть одна общая заповедь Христова: «А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный». (от Мат. 5: 44-48). А значит, их деятельность необходимо придать в руки Божии, а их злобу и коварство погашать прощением и снисхождением, покрывая обиды любовью. Как поступал сам Господь, страдающий на Кресте: «Прости им, ибо не ведают, что творят.» (Лк.23:34). Если уж необходимо кого-то жалеть, то лучше всего эту жалость проявлять к врагам. Их действительно жаль: мучаются бедные в «пьяном угаре» злобы, а нас спасают, очищают, обновляют своими «нападениями». Поэтому «доброта» моих врагов, порой, не знает границ.

«От чиста сердца друг друга любите прилежно [1 Пет. 1, 22]. Помни эти слова Апостола и поступай по ним. Прощай должникам твоим и знай, что как тебя враг смущает и вооружает враждебно против других, так и их смущает и вооружает против тебя. Люби и жалей всех врагов твоих, как заблуждающих; злом за зло, досаждением за досаждение не воздавай; напротив благословляй, ведяще, яко на сие зван ее и, да благословение наследуеши [ср. 1 Пет. 3, 9]» (св.прав. Иоанн Кронштадтский).

Эти последние 6 лет были богаты событиями и среди череды житейских будней высвечиваются места, оставившие огромный добрый след в моей душе, большую добрую память. Прежде всего, конечно, это трехкратное посещение Святой Земли, Живоносного Гроба Господня (опять же, благодаря милости ко мне добрых людей), двухкратное посещение благодатной Дивеевской обители – четвертого удела Божией Матери, посещение Покровского монастыря в Москве, где покоятся благодатные мощи Блаженной матушки Матроны Московской; Сретинский монастырь в Москве; святыни Белогорья; Новый Афон в Абхазии. Вот, пожалуй, весь список того, что осталось так близко сердцу и памяти. А в мечтах есть еще и Санкт-Петербург с его святынями: усыпальницей батюшки Иоанна Кронштадтского, Ксении Петербургской и Блаженной Матроны Босоножки…

Святой пророк Давид сказал однажды: «Всяк человек - ложь», - поэтому нельзя всё и вся идеализировать вокруг себя, но все-таки, действительно, хороших людей было больше, чем плохих, если кого-то лишь возможно назвать плохим. Низкий поклон добрым и злым людям, помогающим мне в этой жизни идти правильным путем.

 

Человеческая молитва

«Как скоро слышит Бог молитву двоих или троих, молящихся от сердца «где двое или трое собраны во имя Моё, там и Я посреди их» (Мф. 18:20)» - пишет святой праведный Иоанн Кронштадский. В этих словах я убедился, когда на сугубую молитву обо мне стеной встали прихожане нашего храма. Сказать, что мое положение было критическое, – просто ничего не сказать. Уже позже, почти через год после всего совершившегося со мной, Господь сподобил меня быть на Святой Земле – это было второе посещение Израиля. У места, где произошло рождество Пресвятой Богородицы в Иерусалиме, я с группой паломников брал частички земли этого благодатного места. И вдруг кто-то одернул меня: «Батюшка, батюшка, Вы побольше земельки-то набирайте, а то там у Вас прихожан много и все ждут Вас!». Я возразил: «Рад был бы набрать, да не во что». «А вот у меня припасен и пакетик для Вас» - сказал незнакомец и запел «Богородице Дево, радуйся» молитвенно-проницательным голосом, а я, вооружившись духовным оружием – святыней,  побрел дальше по Городу Мира. Человек этот был не старый, но и не молодой, борода была окладистой с достаточной проседью, пальто одето поверх подрясника, истоптанные ботинки, котомка за плечами. Вот, пожалуй, все основные атрибуты внешнего вида этого человека. Он производил впечатление странника, достигшего цели и спокойно наслаждающегося вожделенным. Головного убора он не имел, а разговаривал с людьми бегло, отрывисто и, как иногда казалось, немного нервно, так что при разговоре чувствовалось некоторое юродство, но при этом взгляд был ясный, не строгий, но и не заискивающий, а речь прямая.

Прошло несколько дней, и с этим человеком я повстречался повторно. Это произошло у входа в храм Гроба Господня - я выходил, а он входил в него. Было почти обеденное время, людей было в тот день очень много и даже была небольшая давка. Заметив на довольно почтительном расстоянии от себя моего старого знакомого, я, воспользовавшись многолюдством, решил пройти мимо, но этот человек, как я заметил, через толщу людей пробивался в мою сторону, направлялся именно ко мне.

Но есть в нашем храме и другие прихожане, у которых и вопросов скопилось много и проблем масса, и совет необходим, а подойти все как-то не решаются, своеобразно комплексуют. К таким священнику надо идти самому, видя их робость, надо самому первым пытаться вызвать их на разговор. Эти люди похожи устроением на Матфея мытаря.

Вот такой, видимо, и я. Увидев человека в духовной жизни, просто хотел пройти мимо, но странник сам направился ко мне. Мы поприветствовали друг друга, и он взял у меня обычное благословение. По виду было понятно, что он хочет сказать что-то важное, но что может сказать важного один незнакомец другому? Странник начал с вопроса: «Батюшка, скажите, пожалуйста, что необходимо сделать, чтобы Господь изменил Свое решение о человеке? Вот, допустим, в одном приходе должен быть умереть священник, и вдруг Господь поменял Свое решение. Что может быть причиной такой смены решения?» Я немного растерялся и задумался, наверное, я просто не ожидал такого вопроса, но все-таки попытался ответить: «Видимо молитва людей изменила Волю Божию, преклонила ее с праведного гнева на милость.» «Вы говорите, молитвы? – продолжает странник, - но молятся о многих, да не многие поучают исцеление».

Его пронизывающий взгляд устремился на меня, а я сквозь зубы процедил, что не вижу ответа на эту головоломку, да и кто может разуметь судьбы Божии? Странник из его видимой решительности сам ответил на свой же вопрос: «Эх, Батюшка, Господь меняет решение не потому, что люди просто молились, а потому, что в их молитвах слышалось утверждение: «Он нам нужен! Без него мы не сможем!» И этот голос молитвенной любви дошел до престола Божия и возвратился в этот храм  Милостью Божией.»

Я стоял, как ошеломленный вспомнил, как в нашем храме каждый день собирались люди и вымаливали своего недостойного пастыря, вспомнил, как многие молились с плачем и с крепким воплем, порой казалось, что эти молитвы не возможно не услышать. И вот теперь в далеком от Актюбинска месте неизвестный мне человек, даже имени которого я не знаю, напомнил мне те горячие молитвы, изливавшиеся из сердца богомольцев и достигавшие Божиего престола! Картина этих искренних молитв предстала теперь передо мной со всей реальностью, и здесь, в далеком Иерусалиме вспомнились лица тех прихожан, которые могли так искренне молиться за священника.

На какой-то миг я окунулся в воспоминания, а когда очнулся, передо мной стоял тот же странник, взирающий на меня своими добрыми глазами. Я спросил, как его зовут. «Меня уже давно никуда не зовут» - ответил он. Так имя его и осталось для меня неизвестным. Мне захотелось что-то оставить ему на память, в кармане были только любимые дивеевские четочки. Я попросил его взять их на память, но он ответил, что много лет ни от кого ничего не берет и что только сегодня сделает маленькое исключение и возьмет четки. Сам же, достав из кармана, он протянул мне коробочку с благоуханным воском, которым в Великую Субботу опечатывают Кувуклию перед самым сходом Благодатного огня.

Попрощавшись, он вошел в храм, а я медленно побрел по улочкам Святого Града. В голове звучали слова странника, а сердце пыталось понять: что же только что произошло – чудо или нет?

В конце 2009 года в городе Уральске проходило епархиальное собрание, в кулуарах которого у меня состоялся разговор с бывшим настоятелем Владимирского храма г.Актюбинска, а ныне настоятелем храма в Костанайской области, протоиереем Владимиром Королевым. Престарелый и почтенный пастырь обратил внимание на мою бледность и спросил о самочувствии. На долю секунды я задумался, но тут же выдал: «Всё хорошо». Я старался не замечать очевидное. «Со скрипом» прошел Великий пост, только скрипел не я – скрипело мое здоровье, причем скрипело с нарастающей силой и унылое завывание этого скрипа стало обращать внимание окружающих. Все чаще и чаще мне стали напоминать о необходимости пройти доскональную диагностику.

Четвертого апреля 2010 года в день Пасхи нашу семью достигло Божие Чудо, и хотя вся наша жизнь от зиготы и до скрюченного старичка – чудо из чудес, но это чудо было особенное, потому что оно сумело переменить нашу жизнь и направить ее в нужное русло. В Пасхальную ночь, как только часы пробили полночь и с радостным пением «Воскресение Твое Христе Спасе» торжественно двинулся Пасхальный Крестный ход, родился наш меленький цветочек – доченька, которую в крещении нарекли Мария в честь святой старстотерпицы Марии Николаевны Романовой. Девочка делала первые вздохи на этой грустной земле, а акушерки и санитарки вне зависимости от национальности радостно и торжественно кричали: «Христос Воскресе! Христос Воскресе! Христос Воскресе!» А Маша через агуканье, по-своему, но тоже торжественно отвечала: «Уа, уа, уа!»

Господь сподобил нашу семью великого Пасхального подарка. Наверное, именно поэтому эта Пасха запомнится мне навсегда. А седьмого апреля 2010 года, в день другого Великого праздника – Благовещения Божией Матери, Машеньку с мамочкой выписывали из перинатального центра. Сохранилась пленка, рассказывающая об этом событии. Собрались самые близкие, родные, когда вынесли маленький комочек на руках, всем хотелось побыстрее взглянуть на нее, чтобы узнать, какие Пасхальные подарки посылает Небо.

И снова чудо!

Великое счастье быть православным. В Православии есть все, о чем только может мечтать каждый человек. Православие – радость духа, теснейшее соединение с Богом, мир души, твердость и чистота семьи, помощь и утверждение в делах и самое главное -достижение Благой Вечности. Я не могу представить себе, как люди живут без Церкви Христовой, что это за жизнь и на что она похожа, ведь в трудные минуты именно вера укрепляет и дает силы преодолеть то, что логически непреодолимо. Тысячекратно благодарен Богу за то, что я православный!

Медленно, но верно наступало новое испытание. Всем своим нутром я чувствовал, что оно грядет. Но все-таки пытался убедить себя в обратном, а иногда вместе со Спасителем повторял евангельскую фразу, произнесенного накануне страшного Крестного Пути: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф.26:39). А потом молитвенно прибавлял: «Впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф.26:39).

Вся весна 2010 года прошла в такой внутренней неопределенности. И хотя в храме всё оставалось по-прежнему, состояние здоровья всё менялось, к сожалению, не в лучшую сторону.

31 мая 2010 года мы всем приходом выехали на природу, варили на костре уху, играли в спортивные игры, пели песни военных лет. Ничто не предвещало быстрой развязки моего «крестного пути». Но в действительности развязка была уже близка, еще немного и …

В приподнятом настроении с довольными прихожанами, смеющимися и резвящимися детьми мы подъехали к храму, а уже от него стали расходиться и разъезжаться по домам.

Наступила ночь - ночь с 31-го мая на 1-е июня. В эту ночь со мной произошел, наверное, первый серьезный приступ, а я оказался таким неготовым к нему. На улице цвела сирень, и воздух благоухал нежными цветочными ароматами. Вид звезд в небесном океане освещал ночную тьму, луна таинственно переливалась желто-красными оттенками, а у меня на душе были только серые и коричневые тона. Слава Милосердному Господу, черных красок не было, но не было их, благодаря спасительной вере в Христово Милосердие даже к такому грешнику, как я, «достойному всякого осуждения и муки» (из Вечернего правила).

Наступило утро, прошла бессонная ночь. По очереди стали просыпаться детки, радостно прыгая с детской наивностью и непосредственностью. Они радовались первому летнему дню, а я предавался мыслям: что делать дальше и как жить. Решение было только одно – идти на диагностику.

На УЗИ органов брюшной полости я поехал один. Почти понимал, что мне скажут, и, в сущности, был готов ко всему. Но оказывается, ко многому, что с нами случается на земле, подготовиться просто не возможно. Диагностировали то, что диагностировали – опухоль 13 см в диаметре со всеми вытекающими отсюда последствиями. Чтобы хоть как-то утешить меня врач, производивший обследование, напоследок сказала: «Ничего, раз преодолели и второй раз преодолеете.» Теперь надо было думать, как сообщить родным о поставленном диагнозе, и это было для меня, наверное, так же сложно, как и его услышать. Но время не стоит на месте, и я уже в Оренбургском онкологическом областном клиническом диспансере. Тяжелейшие анализы - ирригоскопия и колоноскопия - и врач оглашает свой приговор: необходима операция, но в связи с тем, что мест в клинике катастрофически не хватает, госпитализацию определить на конец июня, т.е более, чем через пол месяца.  В этот же день я возвращаюсь домой.

Весть о предстоящей операции в миг охватывает умы знаемых и незнаемых. Начинаются те самые усердные молитвы, о которых мы рассказывали выше. Каждый день собирается множество людей, которые истово и усердно возносят свои святые молитвы о тяжкоболящем протоиерее Димитрии. Некоторые заказывают молитвы по другим городам, храмам и монастырям. Люди молятся с плачем, с ними плачу и я. Обычно во время таких усердных молитв собравшиеся сами выбирали, какие молитвы читать и как молиться за своего пастыря, а я стоял в конце этих людей и просто молитвенно вслушивался в людской хор. Так продолжалось до моего отъезда в Оренбург. Так продолжалось все то время, пока я был там и когда приехал.

Наконец, с Божией помощью госпитализация произошла, но операцию делать не торопились – был совсем мизерный гемоглобин, достигавший 63. поэтому в течение двух недель гемоглобин пытались поднять, хотя бы до уровня 90, ведь операцию с таким низким гемоглобином проводить было невозможно, операбельное решение в этом случае могло обернуться комой. Заборы крови делали ежедневно, а переливали кровь  через день. С трудом гемоглобин подняли до 86 и назначили день операции.

Наступил июль. Операция была назначена на понедельник. В пятницу, накануне, с акафистником в руках я находился в палате в ожидании предстоящего. В палату кто-то постучал, оглянувшись, я увидел священника в рясе с наперсным крестом, скромно заглядывавшего из приоткрытой двери. Местный батюшка, поздоровавшись и войдя неуверенно в палату, спросил, действительно ли я являюсь священником, и на мой положительный кивок головой, попросил разрешения присесть на край кровати. Из разговора с ним я понял, что он в Оренбурге недавно, переведен из района указом епархиального начальства, служит он настоятелем в двух небольших городских храмах – святой равноапостольной Марии Магдалины при Оренбургском доме престарелых и иконы Божией Матери «Всецарица» при Оренбургском онкологическом клиническом диспансере. Обычно всю неделю батюшка занимается работой, требами с больными и престарелыми. По субботам служит Божественную Литургию в храме «Всецарицы», а в воскресение совершает Литургию в другом храме – Марии Магдалины при доме престарелых. Но в эти выходные ему необходимо срочно уехать на место своего прежнего служения и он пришел спросить меня, не смогу ли я вместо него послужить в эти дни.

- Но у меня нет подрясника и наперсного креста, - ответил я.

- Это не проблема, мы что-нибудь придумаем, - сказал священник.

- Тогда конечно, я с радостью согласен.

-Хорошо, Вечернюю службу мы послужим вместе, а после нее мы с Вами прогуляемся до дома престарелых. Я покажу Вам храм, а заодно познакомлю Вас с охраной закрытого учреждения, чтобы в дальнейшем не было затруднения при следовании через проходную. Естественно, о том, что Вы меня подмените, я поставлю  в известность отца-благочинного.

Батюшка вышел, а меня охватила радость – вновь появилось ощущение того, что ты кому-то нужен. Можно сказать, что я взлетел на небо, и у меня появились крылья. Здесь, в далеком Оренбурге, в онкологической больнице я сумел, наверное, понять то, что именуется словом «богооставленность», хотя это было совсем не так, но ощущение было именно такое, ведь тогда мне казалось, что на меня может и должен изливаться только Праведный Гнев Божий. И тут, совсем непонятным для меня способом, неизвестный мне священник как-то узнает обо мне, находит меня в этой огромной больнице, да еще и просит послужить вместо него. А если всё это прибавить к тому, что это происходит накануне операции, совпадений получается слишком много. Может быть кто-то, кто читает эти строки, подумает, что я был слишком общителен и поэтому было нетрудно узнать, что  я священник, в действительности, я почти ни с кем не разговаривал, и о том, что я священник, знал только мой лечащий врач Суздалев Николай Михайлович и еще один дедушка, лежащий со мной в палате, коммунист по взглядам, но почему-то под конец начавший усердно молиться, впервые, неуверенно совершая крестное знамение.

А в голове кипели мысли: что означает этот приход священника - может, всё, конец? А может это знак, что всё будет хорошо? Или Господь просто хочет поддержать и укрепить? Да как бы то ни было, я воспринимаю это как чудо Божие, как знак Милости Божией даже к такому, как я.

В скромном небольшом храме в честь иконы Божией Матери «Всецарица» совершалась Святая Евхаристия. По «бесконечному» больничному коридору причудливыми узорами разливался дым росного ладана, и больные, потерявшие всякую надежду, молились усердно. В основном – женщины, мужчины, набравшись мужества, заходили в храм тоже, сгорбившись, с поникшей головой они ставили свечи и быстро выходили. В середине, на резном аналое лежала икона Божией Матери «Всецарица». Первообраз этого изображения прославился многими чудотворениями, в основном с недугующими онкологией. На иконе изображена Пречистая Дева в багряном одеянии, восседающая на царском троне. На руках Ее – Богомладенец со свитком в левой руке и благословляющий десницей. Правой рукой Богородица указывает на Своего Царственного Сына, как на Спасителя всех человеков. На заднем плане – два ангела, которые с благоговением осеняют крылами Пречистую Деву.

Согласно древнему монастырскому преданию, однажды к иконе подошел юноша и принялся что-то невнятно бормотать. Вдруг лик Богоматери воссиял дивным светом, какая-то невидимая сила отбросила молодого человека, и он упал наземь. Поднявшись, он в страхе подбежал к старцам–инокам и со слезами на глазах признался им, что вел нечестивую жизнь, занимался колдовством и пришел в монастырь, чтобы проверить силу своей магии на святых иконах. Произошедшее у иконы Пресвятой Богородицы чудо навсегда отвратило юношу от колдовства, направило на путь покаяния и вернуло на стезю благочестивой жизни. Чудотворный образ Божией Матери «Всецарица» почитается как на Афоне, так и далеко за его пределами. Само имя иконы – Все-Госпожа, Все-Повелительница – говорит о ее особой, всеобъемлющей силе. Проявив свою чудотворную силу впервые против волшебных чар, «Всецарица» имеет и благодать исцеления больных раком – страшнейшей из болезней современного человечества (а ведь распространение увлечения магией, колдовством и оккультизмом по христианскому миру можно сравнить с поражением человеческого организма злокачественной опухолью).

11 августа 1995 года список чудотворной иконы «Всецарица» прибыл в Россию – в московский детский онкологический центр на Каширке. На молебнах Божией Матери «Всецарице» молятся больные дети и их родители с надеждой на небесную помощь Заступницы и Целительницы.

Богослужение шло своим чередом, а я, сказать по правде, душой находился в нашем Владимирском храме, ведь в ту же минуту, в таком тогда для меня далеком Казахстане своим чередом шла такая же Божественная Литургия. В голове проносились лица, события, а впереди была близкая неизвестность.

Служба окончилась, и я медленно побрел в келию-палату. Вечером Всенощное бдение совершалось уже в доме престарелых. Рано утром здесь же я возглавил свою последнюю Литургию перед операцией. В отличие от храма «Всецарицы», храм на территории дома престарелых был величественный, немного напоминая дворец. В нем, в последний раз причастившись Тела и Крови Христовой, я стал готовиться к операции. Вечером медсестра сделала успокоительный укол, звонило множество людей, пытаясь хоть как-то меня поддержать.

Уснул с одной мыслью: Господи, да будет на всё воля Твоя.

За гранью

То утро было невеселое и негрустное. Хотелось развязки и, когда она наступила, стало легче. Но с другой стороны, один Господь знал, какой окажется эта развязка.

Солнце в июле, обычно, самое жаркое, но меня в палате прошибал холодный пот. Наступило, наконец, то самое утро, которого я так долго ждал. Я знал, что понедельник – операционный день, что одним из первых повезут меня, поэтому и проснулся очень рано, стараясь духовно настроить себя на происходящее. К тому же в последние дни стал ощущать откуда-то пришедшую простуду: знобило, болело горло, продуло шею. Естественно, о своих ощущениях я не стал никому сообщать, в случае простуды операция была бы отложена на неопределенный срок, а дома прибавило б лишнего беспокойства, поэтому я иду на риск – с простудой на операцию.

Две совсем еще юные санитарки отводят меня в процедурный кабинет, там вместе с медсестрами укладывают меня на каталку и в путь – в операционную. Мгновения в лифте и я уже на месте. Всё вокруг сияет чистотой, в соседних боксах идут к завершению операции, меня перекладывают на операционную каталку, ищут вены, устанавливают необходимую аппаратуру. В таком ожидании проходит необычно много времени.  У меня начинает пересыхать во рту, болит горло, вокруг суетится множество операционных сестер, врачей, но почему-то нет моего лечащего врача, хирурга. Вдруг все вокруг затихают. Ко мне близко подходит какой-то врач и говорит: «Вашему лечащему врачу только что стало плохо, Вы не будете возражать, если операцию вместо него проведу я с ассистентами?» Я судорожно  пытался понять, с кем я сейчас разговариваю - всех врачей-хирургов нашего отделения я знал в лицо, да и они, думаю, меня успели запомнить, но кто из них будет делать мне операцию?

Были видны только глаза, свет ярко ослеплял. Я, так и не узнав незнакомца, соглашаюсь. Уже позже, после операции, в реанимационном отделении, после того, как пришел в себя, я задал свой первый вопрос дежурившей рядом медсестре:

- Кто мне делал операцию?

Она удивилась, но прописала это моему наркозу и ответила:

- Заведующий нашим отделением.

- Ринат Маратович? - переспросил я.

- Да, он самый.

Врач с огромным опытом работы, к которому стремились попасть все, каждый считал для себя великим счастьем попасть именно к нему, но не каждому выпадала такая уникальная возможность. Наслышавшись про него, признаюсь, в тайне сердца я тоже мечтал попасть к нему. Но разве я что-то решаю? Вот Господь даже без моей просьбы исполняет то желание, о котором никто не знает.

Об этом человеке можно сказать смело: врач от Бога. Еще до операции я был знаком с многими благодарственными письмами в его адрес, много слышал  о его великом даре и искренне благодарил Бога, что незнакомцем оказался именно он – человек с золотыми руками и большим сердцем, и в то же время на вид это был тихий смиренный, немногословный труженик. Со школьного возраста стали проявляться эти незаурядные способности, еще в детстве, совсем юным мальчишкой, он делал качественные операции животным. В последствии способность лечить людей стала его целожизненным делом. Я приведу сейчас часть протокола своей операции, и вы поймете даже невооруженным глазом, какой высококлассный хирург по Милости Божией пришел ко мне на помощь в этот ответственный момент. Из протокола операции: «В дистальной части поперечно-ободочной кишки на расстоянии 10 см от илеотрансверзоанастомоза опухоль до 13 см в диаметре, в которую врастает петля тонкой кишки, на расстоянии 90 см от связки Трейтца гемиколэктомия до нижней трети сигмы наложены тонко-тонко кишечный анастомо́з конец в конец и илеосигмоанастомоз бок в бок. Проведена резекция брюшной полости».
Время после операции летело быстро, в реанимации впадал в забытье, а приходя в себя водил глазами по сторонам, рассматривая это таинственное помещение. Время от времени персонал делал уколы, видимо, обезболивающие, а вокруг лежало несколько посапывающих и постанывающих человек, совсем почему-то неразмыкающих глаз, хотя вполне допустимо, что глаза с ними я размыкал в разное время. Наступила последняя ночь в реанимационном отделении. Я лежал, прислушиваясь к звуку лета, пытался услышать шелест деревьев или подвывание ветерка. В отделении горели ночные лампы, там, вдалеке, послышались шаги медсестры, которая с целой охапкой шприцов шла в нашу сторону. С человеком, лежащим поодаль, она возилась особенно долго: переворачивала, колола, потом позвала еще кого-то и снова колола. Больной стонал и вскоре уснул, а она пошла к следующему. Подойдя ко мне, она быстро сделала в ногу укол, а я хриплым голосом прошептал свой наболевший вопрос: «Как прошла операция?» Быстро и отрывисто она ответила: «Хорошо, очень хорошо». Это все, что я на тот момент знал о совершившимся надо мной за последние сутки.

А утром с ветерком меня покатили к себе в палату. Дальше же всё как у всех: бесконечные трубки, перевязки, катетеры, консилиумы, уколы – всё это мне, как бальзам на сердце, внушало уверенность, что всё будет хорошо. Но так было недолго. То ли во мне сыграли человеческие чувства, то ли враг рода человеческого стал давить на меня, но я стал ясно понимать, что врачи от меня что-то скрывают. Я подозрительно всматривался в их лица и видел в них, что что-то не договаривается, в их взгляде на меня присутствовало чувство жалости.

Все точки над «i» поставил следующий случай. Мне еще не сняли все трубки и я лежал на кровати, практически, неподвижно. По второму хирургическому отделению проводился консилиум с участием приехавших из Москвы врачей. Очередь дошла и до нашей палаты. В палату прошло много врачей и между собой они стали разговаривать, применяя медицинские термины, пытаясь, с одной стороны рассказать о больном как можно больше, с другой же стороны, стараясь зашифровать всё так, чтобы больной не понял смысла сказанного. Но для меня эти «шифровки» были ясны как Божий свет, я понимал абсолютно всё, о чем они говорят.

В начале они подошли к кровати моего соседа, лечащий врач произнес полулатинский «шифр»: «Больной такой-то поступил к нам в состоянии средней степени тяжести, - и прибавил, – СА-2 R-1». Я сразу понял, что у моего соседа злокачественная опухоль желудка, именно это обозначает шифр «СА», цифра «2» после букв «СА» означает, что у больного вторая начальная стадия рака. Ну а «R-1» - это уже совсем просто – рецидив первый. Затем подошли ко мне и в надежде, что я ничего не понимаю, произнесли и мой «шифр», который поразил меня, как гром: «СА-4 R-2,» - произнес лечащий врач… Дальше я уже почти ничего не помню, хотя была надежда, что я ослышался, что, может быть, мне показалось, что этого просто не может быть, - но не могу же умереть в ближайший месяц?!

Врачи стали входить из палаты по очереди - у них было еще очень много работы, а я остался опять один со своими мыслями. Вначале пытался переубедить себя, потом осмысливал происходящее сейчас со мной, но все мысли упирались в какой-то тупик, причем в какой тупик, я отчетливо понимал. Успокоился лишь тогда, когда сумел четко и уверенно произнести: «Господи, да будет на всё воля Твоя! Четвертая – так четвертая. Слава Богу за всё! Буди имя Господне благословенно отныне и до века!». В этот день я приобрел то, чего люди больше всего боятся на земле…

Рентген в тот день сделали один раз, а на следующий день еще трижды, как утверждали доктора, более развернуто. Конечно, я понимал, что такое пристальное внимание ко мне рентгенологов не случайно, стал интересоваться их заключением. Ответили коротко и ясно: односторонняя пневмония легких. И только позже я узнал, что это была, по сути, неправда: если бы это была просто пневмония, то о ней вообще можно было бы забыть как о насморке. Диагноз, к сожалению, оказался совсем другой. Из выписного эпикриза: «Рентгеноскопия легких: отрицательная динамика в правом легком, увеличены лимфоузлы в корне, затемнены прикорневые отделы. Диагноз: параканкрозная пневмония, диссеминация в легких.» Не хочу вдаваться в медицинскую терминологию, скажу лишь, что это почти то же самое, что только что прошло, только теперь с легкими, т.е. всё сначала. Теперь стало понятно, почему врач так сильно ругался, что я растирался согревающей мазью. Всё стало усложняться вертикально.

Чтобы понять, что происходило у меня на душе, немного поясню: обычно после совершившийся неприятности (в моем случае – операции), человек ждет впереди чего-то хорошего, ему кажется, что плохое прошло и впереди наступит день или минута, когда всё будет хорошо. Человек находится как бы в ожидании встречи с чем-то хорошим, например, встречи с родными, или в ожидании приезда в свой город или же в исполнении своих обязанностей на работе. Но в моем случае ожидать было нечего: силы работать не было, встреча с родными при таком раскладе как у меня могла лишь еще больше заставить их волноваться. Родной город, конечно, ждал, но ждал он меня как-то необычно – новыми больницами и спецлечением. Коротко сказать, будущее было туманно, а планы размыты, в лучшем случае эти планы могли касаться какой-нибудь больницы, а в худшем случае – совсем другого места…

Градом лил пот, мне было удивительно, откуда во мне столько влаги, меня не успевали переодевать и находился я как в бане. Слава Богу, с трудом, но температуру сбили.

Саракташ встретил нас приветливо. Рано утром в воскресенье, когда в больнице оставался лишь дежурный врач, я, предварительно договорившись с таксистом, и, естественно, укутавшись в одеяло, отправляюсь в Саракташ. Таксист был добр ко мне – по моей просьбе за всё время пути он ни разу не открыл окно, хотя жара стояла невыносимая, лишь косо наблюдал за мной с жалостливым взглядом.

Сейчас я осознаю, что ехал туда не потому, что искал выход из тупика – человеческого выхода тут уже не существовало, все человеческие силы были исчерпаны, скорее, я ехал, потому что надо было куда-то ехать. Ехал, потому что чувствовал, что за словом «надежда» должно стоять не простое сочетание букв, а реальные дела. Чувство долга как бы диктовало, что и тут не надо сдаваться.

Вспоминаю, что перед самой поездкой на операцию, еще находясь в Актюбинске, приходило и приезжало множество людей, в основном, конечно же, со словами поддержки и утешения, были и те, кто вольно или невольно (Бог весть) пытался уколоть и чем больней, тем лучше. Как-то позвонила женщина, представилась медиком. Разговор у меня с ней пошел в каком-то интересном русле:

- Здравствуйте, батюшка! - громко и быстро протараторила она, - Была вчера у своих дальних родственников и они мне сообщили пренеприятнейшее известие о резком ухудшении Вашего здоровья, и я, как медик, посчитала своим долгом найти Вас и предложить Вам свою маленькую, но искреннюю помощь. Не знаю только, сумеете ли Вы принять эту помощь от такой великой грешницы, как я?

- Спаси Христос за участие, конечно, я буду рад проявленной ко мне милости, - ответил я.

- Но прежде, чем обсуждать с Вами пути выхода из создавшегося положения, опишите мне конкретно суть Вашего заболевания и, если возможно, зачитайте заключение и рекомендации врачей.

Я монотонно зачитываю ей заключение и результаты. Она спокойно слушает и после моего зачитывания произносит свою коронную речь, которую мне потом пришлось пережевывать очень долго:

- Ну, что я Вам скажу, - начала она, - дорогой мой батюшка, диагноз вам поставили серьезный и выживаемость при нем мизерная. Как медицинский работник я могу констатировать: опухоль достаточно агрессивная, лечению практически не поддается, и операцию делать я бы Вам настоятельно не рекомендовала, ведь при попадании кислорода в брюшную полость опухоль начнет расти гораздо быстрее, и это только принесет Вам лишние страдания, но не избавит Вас от неминуемой беды. Поэтому простите, что я разговариваю с Вами слишком откровенно, но дайте себе умереть спокойно, не мучьте ни себя, ни других. Только прошу Вас, поймите меня правильно, мои слова продиктованы любовью и уважением к Вам. Если бы Вы мне были безразличны, разве бы я Вам звонила?

Мы попрощались, она положила трубку и, напоследок, я только успел от всей души поблагодарить ее за мудрые советы, за уважение и любовь, и самое главное – за своеобразное понимание.

Но вернусь к своей поездке в Саракташ. Уже много лет здесь функционирует Обитель Милосердия, где подвизается протоиерей Николай Стремский, уроженец Актюбинска, с матушкой Галиной. Более 50-ти детей были усыновлены ими. Все детки именуют их папой и мамой. Детки эти – сироты, зачастую при живых родителях, которые или спились, или забыли о существовании своих детей. Но здесь, в Обители Милосердия, детки нашли не только уютный дом, не только папочку с мамочкой, но и многочисленных братьев и сестер в прямом смысле этого слова. Главный храм (на тот момент) построен в византийском стиле и визуально напоминает уменьшенную копию святой Константинопольской Софии. Именно здесь уже несколько лет подвизается батюшка Григорий, к которому я направил свои стопы. А по дороге опять мысли… на месте ли будет батюшка, примет ли он меня, а может он вообще сейчас никого не принимает, ведь здоровье человека на девятом десятке жизни совсем не игрушка? Но на всё Воля Божия.

На горизонте медленно стал появляться Саракташ, и мы неторпливо подъехали к Обители Милосердия, о которой  я так много слышал, но ни разу в ней не был.

Батюшка, вглядываясь в даль, стоял на крыльце своей кельи, поддерживаемый рослым келейником. Приблизившись к нему, я представился и положил приветственный земной поклон. Тут же недалеко от кельи стояла маленькая покосившаяся скамеечка, на которую мы присели, и я начал свое грустное повествование. Рассказывал быстро, ведь на Богослужение батюшку ждало много людей, и я не имел права отвлечь его надолго. Он слушал молча и не перебивая. Когда я закончил и взглянул на него, он смотрел куда-то вдаль мимо меня, а потом медленно стал говорить, опять же, не глядя на меня. Надо заметить, что батюшка иногда изъясняется с элементами юродства. В этот раз, видимо, скрывая от людей дар прозорливости, он говорил аллегориями:

- Мне звонили о Вас оттуда (указывает на небо – авт.) и говорили, чтобы Вы кушали муравьиное дерево, тогда у Вас будет всё хорошо.

- А что это такое, отец Григорий, муравьиное дерево? – спросил я.

- Я не знаю. Знаю только, что Вам нужно его кушать.

Может это гречка, - подумал я, - или может быть это что-то, что неизвестно нам. Так и не поняв смысла сказанного, я побрел вместе с батюшкой на Богослужение. Батюшка исповедовал, а я стоял в глубоком раздумье и только гораздо позже, уже по приезде в Актюбинск, узнал, что действительно такое дерево существует. Оказывается, это дерево носит название «Пау Д'Арко», и, как оказалось, Батюшка простым языком подсказал мне о методе, являющимся последним достижением науки в лечении онкологических заболеваний. Вот, что об этом пишут люди науки, естественно, на своем строго научном языке:

«Для своего жизнеобеспечения каждая клетка нашего тела требует кислорода и глюкозы, как носителей энергии. Кислород и глюкоза, необходимые компоненты комплексного метаболического процесса, который протекает в особых клеточных структурах, называемых митохондриями. Этот процесс требует определенное количество ферментов и коферментов.

Кислород и глюкоза превращаются и углекислый газ и воду, которые возвращаются в кровь. Углекислый газ выделяется легкими (поэтому этот метаболический процесс называется "дыхание"); излишняя вода выделяется через кожу и почки.

Во время этих превращений выделяются свободные электроны, которые немедленно утилизируются в процессе производства АТФ (аденозиптрифосфат), энергетический запас клетки АТФ является молекулой, необходимой каждой клетке для производства или накопления энергии.

Эти два пути, один разрушение глюкозы, и другой синтез АТФ, тесно связаны друг с другом. Если эта связь разрывается, то клетка больше не может получать энергию и погибает. Этот отравляющий процесс получил название "разделение окислительного фосфоринирования"; многие из них относятся к Н-факторам, находящимся в Пау Д'Арко.

Действительно, было обнаружено, что Пау Д'Арко работает как большинство других бензохинонов, то есть оно разделяет процесс митохондриального окислительного фосфоринирования в раковых клетках, не затрагивая клетки здоровые.Селективное уничтожение (цитотоксичность) опухолевых клеток, вот, что делает таким заманчивым выбор Пау Д'Арко как средства лечения рака.

Ученые всегда пытаются установить, на какие точки в клеточном дыхании воздействуют химические вещества. Компоненты Пау Д'Арко, очевидно, действуют на несколько точек в дыхательной цепи, путем ингибирования то фермента, то кофермента, необходимых дня правильного построения всей цепи. В частности, Пау Д'Арко ингибирует правильное функционирование АТФ-азы, фермента, который катализирует последний шаг в синтезе АТФ. Также показано, что лапахол ингибирует другое веществ необходимое для клеточного воспроизводства: уридин трифофат. Эта молекула является основным источником веществ (называемых пирамидин нуклеотиды), необходимых клеткам для построения ДНК и РНК и большинства других важных белков организма. Пау Д'Арко может существенно блокировать синтез пирмидинов в раковых клетках (путем ингибировання фермента дегидрофотат дегидрогеназа). В результате раковая клетка погибает. Есть так же очевидные данные, что лапахол в раковых клетках напрямую присоединяется к нуклеиновым кислотам в цепочке ДНК. При таком соединении репликация ДНК будет невозможной, что также приводит к гибели раковой клетки.

Бета-лапахол, один из компонентов Пау Д'Арко, ослабляет раковую клетку, вплоть до ее гибели, стимулируя процесс, известный как жировое переокисление, который вызывает выделение токсических молекул."

И откуда только все эти вещи были известны ветхому старцу? Для меня этот вопрос был непраздный.

Муравьиное дерево - листопадное дерево, достигающее 80 см в диаметре и 30 м в высоту. Треть этой высоты обычно составляет ствол, а две трети — крона с длинными ветвями. Крона дерева большая, шарообразная, но зачастую редкая. Листья непарноперистые, длиной от 5 до 8 см, эллиптической формы, со слегка зазубренными краями. Кора коричневато серая, твёрдая и тяжело отделяющаяся. Древесина имеет приятный желтоватый цвет, без сучков, чрезвычайно прочная и тяжёлая (935 кг/м³). Муравьиное дерево содержит много таннинов и поэтому очень устойчива к воздействию окружающей среды, воды и солнца. Цветёт муравьиное дерево с июля по сентябрь, до появления новых листьев. Цветок большой, в форме трубы, лепестки обычно розовые или лиловые, изредка белые, около 5 см длиной. В цветке 4 тычинки и один стаминодий. Плод представляет собой узкую раскрывающуюся коробочку в которой содержится несколько крылатых семян. Живёт муравьиное дерево до 700 лет!

Ареал обитания: растёт в тропических джунглях Аргентины, Мексики и Перу.

Химический состав: муравьиное дерево имеет очень богатый химический состав. Его важнейшие элементы: витамин С, бета-каротин, витамины B1, B2, ниацин, цинк, кальций, кобальт, хром, фосфор, магний, марганец, калий, натрий, селен, кремний, железо, антрахинон, белки, жиры, а также растительная клетчатка. Кальций и железо необходимы для работы тела и мозга. Кальций защищает кишечник, формирует нерастворимый комплекс из жирных кислот и, таким образом, останавливает размножение свободных радикалов. Железо необходимо для здоровой крови, которая является главной составляющей иммунной системы. Селен повышает антираковую активность иммунитета. Витамин С и цинк являются антиоксидантами и также защищают иммунную систему.

Литургия шла своим чередом, батюшка мирно исповедовал подходящих к нему людей, и только я, забившись в угол, как бы окаменел от тяжелых дум. Мне казалось, что батюшка своей речью как бы воздвиг новый тупик, который я не преодолею. Что искать? Муравьиное дерево? Но существует ли оно вообще в природе? А если существует, то, как и где я его достану?

Честно говоря, ехал я в Саракташ не за рецептом, а за утешением. Так хотелось, чтобы тебя кто-то пожалел, понял, чтобы хотя бы один человек на земле сказал: «У тебя всё будет хорошо, вот посмотришь»… И поэтому на Богослужении я с жадностью глотал читаемые в Церкви слова молитв в надежде, что хотя бы через них Господь утешит меня. Но в том-то и парадокс духовной жизни – горькую чашу надо пить до дна, а значит, испытания продолжались. Помню, я ждал чтение Евангелия, в надежде, что там Господь укажет хотя бы намеком на исцеление, как Он часто говорил страждущим:  «Дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя. Женщина с того часа стала здорова. (Мф. 9:20-22). Но вместо этого во всеуслышание священнослужитель прочел совершенно другие евангельские слова: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф 16,24). После этих слов было ощущение, что какие-то испытания еще впереди, и, видимо, это была правда. Господь призывал к новому подвигу, и только Он Сам знал, останусь ли я живым на этом поле брани, где шла борьба между жизнью и смертью, между справедливостью и милостью, между бурей и тишиной, между ропотом и терпением. Для меня же эта информация, естественно, была закрыта. И даже возвратившись из Саракташа, эти слова эхом отзывались в душе. Наверное, то состояние переживает каждый христианин, когда вроде бы пытаешься что-то сделать, а всё как будто бы стоит на месте. И хотя, как я сейчас понимаю, это была только иллюзия того, что всё стоит на месте, но в тот момент она была реальностью, как в одной старой притче:

Однажды Бог доверил одному своему служителю работу. Он дал ему семена и сказал посеять их в поле. После этого служителю было поручено ежедневно носить туда воду и поливать. Каждую неделю всё поле. И человек с удовольствием взялся за дело: день за днём изо всех сил он таскал воду, чтобы к концу недели успеть полить всё поле. Он ревностно делал это много недель. Его плечи стали натруженными от коромысла. Каждый день человек возвращался домой уставшим. Поначалу он делал это с большой радостью, осознавая, что тем самым служит Богу. И предвкушал, как вот-вот из тех семян вырастут прекрасные цветы. Но прошёл май, июнь, июль, август — а поле лишь поросло сорняками. И теперь человек возвращался домой не просто изнеможённым, но с чувством, как будто день прошёл впустую.

Сатана заметил, что у человека поменялся настрой, стала проявляться подавленность, и решил поспособствовать этому. Он стал нашёптывать ему:

— Ты уже так давно носишь эту воду, а всё без толку! Зачем ты так себя убиваешь? Это ведь просто бессмысленно! Займись чем-то другим, более плодотворным.

Таким образом, он внушил человеку, что его старания бесплодны, и что он неудачник. Эти мысли отбили у человека желание продолжать порученную ему Богом работу. «Зачем так утруждаться, — думал человек, — я так долго работал на износ, а результата не видно. Лучше не буду перетруждаться, буду носить поменьше воды».

Подумав так, он всё же решил обратиться к Богу в молитве и рассказать ему о своих переживаниях:

— О Господь, я так долго и усердно служил тебе, я вкладывал все свои силы, чтобы выполнять задание, которое ты мне дал. Но до сих пор, хотя прошло столько времени, я не сумел вырастить на своём поле ни единого цветочка. Что я делаю не так? Почему у меня не получается?

Тогда Бог ответил ему с пониманием и сочувствием:

— Друг мой! Когда я предложил тебе это служение, ты с готовностью согласился. Я сказал, чтобы ты носил воду столько, сколько у тебя хватит сил — и ты делал это. Я никогда не говорил, чтобы ты во что бы то ни стало вырастил целое поле цветов. Почему же сейчас ты приходишь ко мне удручённым, думая, что ты подвёл меня? Разве это действительно так? Посмотри на себя. Ты стал таким сильным и ловким. Твои руки стали крепче, а твои ноги стали выносливыми. И благодаря постоянным усилиям ты стал сильнее, и твои возможности сегодня намного превосходят те, которые у тебя были до того, как ты начал работу. Теперь ты знаешь, как поливать, чтобы не размывать почву, и чтобы воды хватило везде, Да, ты действительно не вырастил цветов, но я ожидал от тебя в первую очередь не этого, а послушания, веры и упования на меня. И ты это делал. Я доволен тобой. И поэтому завтра на твоём поле расцветут первые цветы. Ты просто не заметил, как среди сорняков взошли их ростки с бутонами.

 

Грозы и грёзы

То утро по праву можно назвать необыкновенным. Только не понятно - необыкновенно хорошим или необыкновенно плохим? А начиналось всё как обычно: та же палата с вечно открытым окном с видом на ... морг, тот же обход врачей по утрам, те же полуживые обитатели - всё вроде то же, но всё было не то...

Сегодня был день выписки и всё казалось необыкновенным. Это был последний день в это незавидном заведении. Но радоваться было нечему и, хотя иногда казалось, что все мои предположения и догадки являются доморощенными и что наступит день, случится чудо и мне принесут «чистую» выписку. Но в этот день эта маленькая надежда растаяла «яко тает воск от лица огня» (из молитв на сон грядущим). Вместо «чистой» выписки в этот день я получил самый настоящий «волчий билет», и я нисколечко не утрирую, действительно, с такой выпиской, какую я получил, жизнь усложняется. Ведь и скорая помощь к таким направляется без энтузиазма, все диагнозы сводятся к одному, а в больницу таких вообще стараются не класть - зачем в лечебном заведении повышать летальный показатель? Получив на руки эту бумагу, я убедился, что даже ангину или грипп возможно трактовать как онкологию, что и делают с успехом врачи скорой медицинской помощи.

Перед самой выпиской зашел лечащий врач, он смотрел на меня такими грустными глазами, что ситуация была понятна без слов. Напоследок он только произнес: «Выписку принесет сейчас старшая (имеется в виду старшая медицинская сестра)».

Прошло минут 40, в дверях палаты стояла она, молодая высокая женщина, прической и видом напомнившая мне почему-то принцессу Диану. На лице у нее была радушная улыбка, настроение было радостное и цветущее, и забежала она, как-то пританцовывая, так что повеяло каким-то праздничным ветерком. Набегу она отдала мне эту бумагу, и я сразу же углубился в чтение.

Надо заметить, что в человеке возникают совсем разные чувства, когда он догадывается, предполагает, додумывается до чего-то, и другое чувство - когда он видит не догадки, а реальные факты, подтвержденные исследованиями специалистов самых разных сфер.

Внимательно пробежав глазами по листку бумаги, я абсолютно четко ощутил, что вся жизнь уже прожита, или по-другому - «всё, приехали». Почему-то подумал о том, что, сколько людей еще живет на свете, и у каждого из них, наверное, есть свои проблемы и заботы. Все их проблемы, как мне казалось, по сравнению с моей  были совсем ничтожны, их проблемы с Божией помощью разрешимы, но то, что испытываю я, не может разрешиться обычной человеческой изобретательностью, а если это и возможно, то, наверное, каким-то непонятным для меня способом, ну, разве что чудом. Но разве чудеса случаются с такими грешниками, как я? Будущее показало, что случаются, согласно словам Господним : «по вере вашей да будет вам» (Мф.9:29).

Дорога домой была грустной. Пограничники как всегда узнали, спрашивали о вере и Церкви, но у меня как будто ком стоял в горле, отвечал сквозь зубы. Перед самой границей пошел сильный слепой дождь, асфальт намок, а солнышко переливалось разными цветами, повеяло прохладой. Кто-то из попутчиков сказал: «Моя бабушка говорила, дождик в дороге – к счастью». Я грустно промолчал – о каком счастье может идти речь, если всё самое худшее еще не начиналось? Позади, кончено, уже многое, но, как оказалось из выписки, перед тем, что предстояло в будущем, – прошлое не в счет.

Граница позади, а впереди Актюбинск. Впервые, наверное, в жизни я приближался к нему в таком апатическом настроении. Может быть, дорогой читатель, ты упрекнешь меня в желании приукрасить, но, все-таки руководствуясь еще оставшейся во мне маленькой крупицы совести, напишу всё так, как есть. Если честно и правдиво писать о чувствах, которые испытывал тогда, то надо сказать, что себя мне не было жаль совершенно, к тому времени я утвердился в мысли – если и необходимо уйти, то уйти по-человечески, по-христиански, уйти с молитвой, а потом встречать каждого, кто будет идти следом, встречать с любовью. И в этом смысле всё было как-то спокойно, но сердце всё-таки сжималось. Сжималось от мыслей за семью, за прихожан, за детей – как будут они в этом жестоком мире, где каждый сам за себя и для себя? Ведь они действительно были «яко овцы неимущие пастыря». Актюбинск мне готовил целую плеяду разных встреч, но я был так не готов к ним. Возвращался я почти полностью раздавленным, и что хорошего я мог дать всем этим людям, кроме слез и нытья? Вот и пытался взять себя в руки, чтобы не разрыдаться.

Есть, наверное, один только человек на земле, который лучше объяснит мое состояние и мои чувства в тот момент, чем я сам, - это эрудит 19 века, образованнейший человек того времени, знаток души человеческой, светильник Церкви Христовой святитель Игнатий (Брянчанинов) (в миру – Дмитрий Александрович Брянчанинов). Его письма и слова как-то по-особенному близки  моему сердцу, как близок и сам образ святителя Игнатия.

Из письма святителя Игнатия (Брянчанинова) иноку:

«Признаю себя недостойным той доверенности, которую Вы мне оказываете. Когда человек во время своей скорби обращает взоры на кого-нибудь, с доверенностию простирает к нему руки, просит помощи: это значит - предполагает в нем духовную силу. Духовной силы не имею. Я окован цепями страстей, нахожусь в порабощении у них, вижу в себе одну немощь. Но проведши всю жизнь в страданиях, почитаю сострадание страждущим священным моим долгом. Только из этого побуждения пишу к Вам; только в этом отношении сочтите письмо мое достойным внимания Вашего; примите его как отклик души, участвующей в Вас. В одиночестве, в скорби, и ничтожное участие - приятно.

При нынешних обстоятельствах человеческие пути к вспоможению Вам - заграждены. Таково мнение, не только мое, но и тех, знающих Вас и помнящих, с которыми я счел полезным посоветоваться. Нельзя уклониться ни направо, ни налево: надобно по необходимости идти путем тесным и прискорбным, который пред Вами внезапно открылся по неисповедимым судьбам Божиим.

Такое положение мне не незнакомо. Не раз я видел полное оскудение помощи человеческой: не раз был предаваем лютости тяжких обстоятельств; не раз находился во власти врагов моих. И не подумайте, чтоб затруднительное положение продолжалось какое-нибудь краткое время. Нет! так протекали годы; терялось телесное здоровье, изнемогали под тяжестию скорбнаго бремени душевный силы, а бремя скорбей не облегчалось. Едва проходила одна скорбь, едва начинало проясняться для меня положение мое, как налетала с другой стороны неожиданная, новая туча, - и новая скорбъ ложилась тяжело на душу, на душу, уже изможденную и утонченную подобно паутине, предшествовавшими скорбями.

Теперь считаю себя преполовившим дни жизни моей. Уже виден противоположный берег! уже усилившаяся немощь, учащающиеся недуги возвещают близость переселения! Не знаю, какия бури еще предстоят мне, но оглядываюсь назад, и чувствую в сердце невольную радость. Видя многия волны, чрез которыя преплыла душа моя, радуюсь невольно. Сильные ветры устремлялись на нее; многие подводные камни подстерегали и наветовали спасение ея, - и я еще не погиб. По соображению человеческому погибнуть надо бы давно. - Уверяюсь, что вел меня странными и трудными стезями непостижимый Промысл Божий; уверяюсь, что Он бдит надо мною и как бы держит меня за руку Своею всемогущею десницею. Ему отдаюсь! пусть ведет меня куда хочет; пусть приводит меня, как хочет, к тихому пристанищу, «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание». Вижу многих, называемых счастливыми - и без цены для сердца моего жребий их. Лежат мертвецы во гробах мраморных и деревянных с одинаковою безчувственностию: одинаково безчувственны они, как к великолепному памятнику, воздвигнутому тщеславием и неведением христианства, так и к смиренному деревянному кресту, который водрузила вера и бедность. Одинаково они жертвы тления. Очень похожи на мертвецов земные счастливцы, мертвые для вечности и для всего духовнаго. Мертвыми нарекло их Евангелие. Возгласим славу Божию в стране и обществе живых!

Шествие к истинному знанию Бога непременно требует помощи от скорбей: непременно нужно умерщвление сердца для мира скорбями, чтоб оно могло всецело устремиться к исканию Бога. Бог, кого отделяет в ближайшее служение Себе, в сосуд духовных дарований, тому посылает скорби (св. Исаак Сирск.). Он, едва открылся Павлу, как уже определяет ему в удел страдания, возвещает о них. «Аз бо скажу ему, елико, подобает ему о имени Моем пострадати» (Деян. 9, 16) - говорит Господь о вновь избранном Апостоле? Люди, наносящие скорбь, и скорбныя обстоятельства - только орудия во всемогущей деснице Божией. Власы глав наших изочтены у Бога; ни одна из птиц безсловесных не падает без воли Творца своего; неужели без этой воли могло приблизиться к Вам искушение? - Нет! оно приблизилось к Вам по попущению Бога. Недремлющее Око Промысла постоянно бдит над Вами; всесильная десница Его охраняет Вас, управляет судьбою Вашею. По попущению, или мановению Бога приступили к Вам скорби, как мучители к мученику. - Ваше злато ввергнуто в горнило искушений: оно выйдет оттуда чище и ценнее. Люди злодействуют в слепоте своей, а Вы соделываетесь на земле и на небе причастником Сына Божия. Сын Божий говорит Своим: «Чашу, юже Аз пию, испиете». Не предавайтесь печали, малодушию, безнадежию! Скажите, Честнейший Отец, Вашим унывающим помыслам, скажите Вашему пронзенному скорбию сердцу: «Чашу».

И далее он заключает: «В этих скорбях вижу Божее благодеяние к себе; исповедую дар свыше, за который я должен благодарить Бога более, нежели за всякое видимое мною в других земное, мнимое счастие». В этих словах, наверное, каждый человек увидит самого себя, особенно тот, кто претерпевает что-то и за что-то. И для меня эти слова были не чужды.

Первые встречи, первые Богослужения, первые совместные молитвы на Актюбинской земле были наполнены любовью и трепетом. Так иногда, к сожалению, бывает, что, не потеряв, мы не ценим, а, утратив, начинаем ценить. Почти все время моего отсутствия люди собирались в храме и «с воплем крепким», и тихой верой возносили свои молитвы. Не прекратилось это и теперь, после моего возвращения. После службы начинался акафист – акафист, который читал народ. Если у меня не было треб, я становился позади всех и тихо молился, если были требы, то уезжал, а народ Божий оставался, продолжая свое молитвословие. Людская вера действительно значит многое, и Господь часто указывает на это: «По вере Вашей да будет вам!» И действительно, можно сказать, что вера творит чудеса.

В жизни бывает всё совсем необычно, вот только один сегодняшний пример. На дому причащается бабуличка, после исповеди и положенных молитв приподаю ей Святые Тайны, по ее просьбе окропляю ее троекратно святой водой. Уже собираюсь уходить, в дверях меня останавливает ее дочка:

- Батюшка, мне надо с Вами поговорить.

- Да, я Вас внимательно слушаю, - ответил я.

- У меня вот тут небольшой молитвенник и я нашла молитву на случай, если человек давно мучается, но не может умереть. Можно ли читать такую молитву, помогая бабушке быстрей преставиться?

- Да, такая молитва существует, но что за необходимость в ее чтении, может быть, наоборот, для бабушки необходимо просить здоровья и долгоденствия?

- Видите ли, у нее четвертая стадия рака и тут, как Вы знаете, всё уже предречено, любой врач Вам скажет, что это уже конец. Неужели Вы  считаете, что в таком случае можно молиться о здравии? Мне кажется, что сама молитва в таком положении будет безумием.

-Да, четвертая – это не шутки, - подтвердил я, и на ее сбивчивую речь не находил слов для ответа. Что здесь можно было ответить? Пристально взглянув в глаза женщине, я просто молчал, и это молчание нарушила она:

- Ну, так можно или нет? Благословляете или нет?

- Благословляю, читайте…

И снова дома

То утро с самого начала выдалось неудачным: в начале огромная да еще в добавок ко всему и беспокойная очередь в приемный покой, продвигающаяся очень медленно из-за постоянного подвоза тяжелых и экстренных больных на каретах скорой медицинской помощи. Затем долгое ожидание лечащего врача, почему-то разрывавшегося в тот день  между стационарными больными и пришедшими на прием в т.н. внутреннюю поликлинику, созданную при стационаре. Опять эти обшарпанные стены, облезлые полы, отчего-то грозные и насупленные медики. Но зато всё свое, родное. Ох, как же все-таки хорошо дома! Пусть даже в больнице, пусть даже в онкологической, пусть даже с невероятным, но все-таки таким очевидным диагнозом и всё же дома!

Естественно, не могло быть и речи о том, чтобы хоть кто-нибудь, кроме меня, видел мой выписной лист, даже врач, видавший многое на своем веку, вчитывался в него, внешне выказывая состояние ступора. Уже позже, когда состояние здоровья ухудшится до предела и к нему прибегут за помощью родные, он произнесет свою коронную фразу и через нее, к сожалению, обнаружит то, что я так тщательно маскировал: «А что вы хотели? Вы что ни разу не читали его выписку? - а еще немного позже, когда я приду своими ногами к нему, он скажет другие слова, - Или ты сильно везучий, или … Бог есть!»

Так я  и не лег в больницу в тот день – стоять в очереди не было сил, а «скорые» все подвозили и подвозили новых «экстренногоспитализируемых», которые проскальзывали  вне очереди. В тот день я на себе почувствовал, о чем говорилось в известной сказке – битый небитого везет. С сумками, постельными принадлежностями, зачем-то еще и одеялом я вернулся домой. Зато на следующий день, попав в ординаторскую к врачу, я узнал, что лечение я буду проходить по принципу дневного стационара. Определив список химиопрепаратов, врач почему-то на минуту задумался, я сразу же обратил на  это внимание и поинтересовался о причине этой задумчивости.

-  Да, вот думаю, на сколько дней мне назначить тебе эти препараты – по максимальному сроку или нет? Щадить тебя или не надо? Сильный ты человек или нет?

- По максимальной, по максимальной! – спохватился я.

- Да ты понимаешь ли вообще о чем просишь? Неужели ты не боишься этих страшных препаратов, сжигающих всё на своем пути? Даже врачи не нашего профиля или работающие амбулаторно боятся как огня спецпрепаратов, стараются обойти их стороной, а ты  тут такой самоуверенный.

- Да не самоуверенный я, просто знаю, что выдержу.

- Хорошо, тогда я даю тебе рецепт на получение химиопрепаратов на максимально возможный срок. К моей печати нужно еще приложить печать главврача и печать заместителя главврача по лечебной работе, а потом – в путь, в государственную аптеку, что на Доме ветеранов, и в бой!

Спецпрепараты для лечения онкологических больных в современной медицине разнообразны и часто их наличие или отсутствие зависит от того, цивилизованная страна или нет. Цивилизованная страна заботится о своих гражданах даже тогда, когда они на одре болезни, производит закуп необходимых лекарственных средств и отпускает их согласно рецептуре бесплатно, если они жизненно важны. Среди таких препаратов инсулин, препараты лучевой терапии, психоневрологические депрессанты, химиотерапевтические препараты и т.п. К стыду скажу, что  в моем случае химиотерапевтические препараты нашлись лишь частично, всего необходимого в государственной аптеке просто не имелось (а самовольно, за деньги их приобрести невозможно). И на мое недоумение фармацевты только разводили руками: «Радуйтесь, что есть пока хоть это». Причем ключевое слово было «пока», значит, вывод здесь был только один – в любой момент может вообще не оказаться ничего, и я, как ни странно, радовался, прикусывал губу, а потом опять радовался, что если не полностью, то хотя бы частично нужен нашему государству.

Первый день лечения прошел безболезненно, почти ничего не почувствовал и так до шестого раза. Всего следовало провести три курса по десять дней каждый. Между курсами перерыв – месяц, как отдых организму. Со второго дня первого курса ситуация медленно, но уверенно стала осложняться, но я все-таки старался продолжить, во что бы то ни стало, свое лечение, сохраняя порцию и рацион.

День ото дня всей сильней и сильней организм начинал бить тревогу, иногда складывалось ощущение, что вместо крови по аортам и капиллярам движется какая-то химическая жидкость. После пятого дня первого курса я стал ясно осознавать, что дела совсем плохи, хотя я же сам попросил побольше, с усиленной дозировкой, а ведь это  была только половина - половина первого курса…

Дома и в храме, видя такую борьбу, как-то по-детски искренне переживали, молились, не зная, кто в этой борьбе победит – Милость Божия или же Правосудие Божие. И вот, наверное, наступил тот самый момент, когда человеческий организм потерял всякие силы. В тот день, приехав с дневного стационара, я еще успел совершить требы, правда, в руках уже ничего не держалось, они почему-то перестали подчиняться. Подойдя к крестильному аналою пальцы моих рук разжались, крестильный ящик (небольшая шкатулка со всем необходимым священнику для Таинства Крещения) с грохотом упал на пол, разлетевшись в разные стороны. В тот же день я еще каким-то невероятным способом умудрился самостоятельно дойти до дома, а уже дома решил показаться здоровым человеком и пойти на прогулку с детьми. Хорошо только, что не успел далеко уйти: выйти-то я вышел, а зайти уже не мог, стало очень плохо, ноги, руки потеряли всякую силу, да что там руки ноги – головой пошевелить не было сил. О том, что происходило в других частях тела, я вообще умолчу, но сильнейшая рвота и тошнота сопровождали меня очень долго. Стоять и двигаться я уже не мог и всех, кто приходил проведывать, я встречал лежа на диванчике в зале, на котором дневал и ночевал. Есть и пить уже не мог, но после нескольких дней голода матушка как-то умудрялась покормить меня с ложечки кашкой. Две-три ложки - и я был сыт. Теперь надо было приложить все усилия, чтобы задержать еду в организме, и если это удавалось (что было очень редко), то воспринималось как настоящее чудо. Большим событием для нас было, когда я взял ложку в руки сам. Но все-таки о сдвигах к лучшему не могло идти речи. «Скорая» к тому времени меня списала (к таким как я она не приезжает, а если и приезжает, то посмотрят и уедут). Лечащий врач, узнав от родных о моем положении, просто и откровенно сказал: «А что вы еще хотели? Готовьтесь».

Попробовали намекнуть ему на интоксикацию, возможную при химиотерапии, но он и слышать об этом не хотел, сказав, что курс проводили не самый сложный и поэтому об интоксикации не может идти и речи, тем более не могло быть и речи о госпитализации. Кому хотелось брать на себя такую ответственность?

Очень многие поддерживали, помогали, некоторые шли на почти невозможное: привозили стойку для капельницы, покупали дорогостояще лекарства, разбивались, можно сказать, в лепешку, бросали свою работу и спешили к нам на помощь в любую минуту дня и ночи. Были и такие, кто хотел помочь, но, видя в таком жалком состоянии батюшку и впадая в безнадежие, просто опускали руки, а по щекам текли грустные-грустные слезы. Были и такие, кто просто оставался равнодушным, ведь видеть и помогать больному – подвиг, в чем-то равный терпению самой болезни.

Справедливости ради надо сказать, что были и те, кто пытался усилить боль, как-то задеть или уколоть. Я не говорю сейчас о тех, кто делал это не специально, проронив нечаянно лишнее слово, как однажды проведывать меня пришел мужчина средних лет, естественно, об имени я умолчу, пристально всматриваясь в меня, лежащего на одре болезни, и почему-то потирая свой облыселый вспотевший затылок, он произнес слова, которые были, как «бальзам на сердце»: «Да, хорошие люди рано умирают». Понятно, что это было не специально, а как бы вопль сердца, но все-таки это было. Самое неприятное было,  когда кто-то задевал специально, как бы нарочно. Например, матушка часто слышала во время моей болезни от некоторых знакомых одну и ту же фразу в разных вариантах: «Ну что, нарожали детей, а что теперь с ними будет, когда его не станет?»  Были, к сожалению, и такие. Низкий поклон и первым, и вторым, и третьим, и четвертым. Храни их Господь от всякого зла!

Но в тот момент ситуация была, действительно критическая.  Помню еще, как в храме бьют колокола, идет престольный праздник нашего Владимирского храма, а я лежу и мыслями нахожусь в церкви с Богом и прихожанами, и рад был бы подняться, да нет никаких сил. Это было 28 июля 2010 года, а 2 августа, т.е. буквально через несколько дней,  в день памяти преподобного Серафима Саровского, как-то неожиданно и чудесно силы появились. Я настолько явно это почувствовал, что беспокоившимся и звонившим я уверенно отвечал: «Не беспокойтесь, я уже абсолютно здоров». В ответ слышалось молчание, но в мыслях у людей, наверное, возникало предположение о запущенном психоневрозе. Но как бы то ни было, а день памяти преподобного батюшки Серафима стал новой точкой  отсчета, длящегося до сего дня.

Вечером этого дня я уже сидел на ступеньках нашего дома и встречал каждого, кто приходил, радостными восклицаниями. На лице еще была заметна неестественная бледность, но в глазах появилась искорка жизни. На улице заканчивалась пора палящего солнца, близился бархатный сезон, солнце шло на закат, соседские мальчишки шумно гонялись друг за другом, я же совершенно отрешенно погрузился в мысли. Не было сожаления ни о чем, была лишь редкая минута самоуглубления. Именно в эту минуту созрело желание впервые поехать в сказочную для меня, но такую реальную для всех, «страну» - Дивеево, Четвертый Удел Матери Божией. И что удивительно на мое желание сразу же пришел ответ: кто-то поздоровался со мной, «разбудив» от приятных размышлений, это были прихожане, которые в достаточно поздний час приехали меня проведать. Как на духу я им поведал о своем желании, а они тут же мне сказали, что у них есть водитель автобуса, который за приемлемую плату (достаточно дешево) может отвезти нас с прихожанами в Дивеево. Тем более было приятно узнать, что водитель был верующим человеком и все разговоры с ним об оплате всегда сводились к одному: «Ну, сколько дадите – столько дадите».

Дивеево

Подготовка к поездке в Дивеево началась почти сразу же. Побывали в автопарке и определились с автобусом. Составили списки паломников, созвонились с монастырем и договорились с матерью-благочинной монахиней Екатериной об общежитии при монастыре. Закупили необходимые продукты. Почти незаметно, мигом, пробежал Успенский пост, Преображение Господне, сам Праздник Успения, Праздник Дня знаний и… поздно вечером второго сентября мы отправились в путь.

Это путешествие по истине можно назвать благодатным. Наверное, именно в это путешествие мы поняли, о чем говорил преподобный Серафим в своих наставлениях: «Счастлив тот, кто пробудет у убогого Серафима в Дивеево от утра до утра, ибо Матерь Божия каждый день посещает это место».

Второго сентября наш кораблик двинулся в путь, и этот путь был словно окрыленный. Автобус был полон детей, и вели они себя вопреки всем прогнозам, как тихие и кроткие ягнята, весь долгий недельный путь (туда и обратно) они не причиняли никому никакого беспокойства, что очень удивляло тех паломников, которые по понятным причинам не взяли с собой своих деточек. Быстро «прошли» границу и после нее как-то  быстро уснули мирным сном. Почти всю дорогу не умолкали духовные мотивы. Для этого мы заранее для каждого путника приготовили миниатюрные молитвословы с необходимым набором молитв. А теперь, в автобусе, извлеченные оттуда песнопения наполняли сердца паломников каким-то щемящим чувством радости.

Автобус был двухэтажный, на первом этаже мы расположили тех, кто путешествовал в одиночестве, с той целью, чтобы эти люди, в случае необходимости могли потрудиться на автокухне, приготавливая на ходу бутерброды и прочие «утешения» для братьев и сестер со второго этажа.  Семейные пары, дети, а также престарелые паломники расположились на втором этаже. Путешествовали не торопясь, наслаждаясь благодатной природой Матушки-Руси и время от времени останавливаясь на разминку и перекус. Уже на следующий день к сумеркам мы прибыли в Дивеево.  Было поздно, и мы решили заночевать в автобусе, а на утро, оформившись в Доме паломника и быстро устроившись в монастырской гостинице, почти бегом отправились к великой святыне – мощам преподобного и богоносного отца нашего Серафима Саровского Чудотворца, который так скромно именовал себя убогим Серафимом. Забегу вперед и скажу, что перед самым отъездом монастырь сделает нашей паломнической группе замечательный подарок – откроет мощи батюшки Серафима, разрешит нам пропеть перед мощами тропарь и величание преподобному, при этом даже перекроет вход в храм для других паломников. Тут же нам вынесут вещи святого: топорик, котелок, лапти, к которым мы прикладывались не через стекло, а осязая своими руками. Большую икону преподобного Серафима, ныне находящуюся при входе во Владимирский храм, именно тогда мы приложили к святым благодатным мощам.

В душе происходило что-то невообразимое, наверное, если бы на нашем месте находились люди даже с каменным сердцем, то и оно бы растаяло и превратилось в живое от самой настоящей живой любви и, не побоюсь этого слова, ласки от самого преподобного Серафима, которую мы так живо ощутили.

Источников вокруг Дивеево множество: Иверский, матушки-первоначальницы Александры (Агафьи Мельгуновой), Всецарицы, Царицы Александры и много-много других, но наиболее известный источник преподобного Серафима Саровского. Перед тем как окунуться в этот источник мы обязательно читали Акафист батюшке Серафиму и после этого погружались. Для меня лично особым чувством было овеяно посещение канавки, по которой прошли стопочки Царицы Небесной. Сам преподобный Серафим говорил: «Кто по канавке с молитвой пройдет до полтораста Богородице, Дево радуйся прочтет, тому весь год будет великая помощь в добрых делах». Именно здесь, в Дивеево, находится четвертый после греческого Афона, Иверии (Грузии) и Киева Удел Самой Царицы Небесной. К тому же Дивеево - это особое, единственное в мире место, куда не пройдет антихрист, когда он захватит весь мир. А известен этот Удел стал, конечно же, благодаря преподобному Серафиму.

Преподобный Серафим, в миру Прохор Мошнин, родился 19 июля 1759 года в семье курского купца. Родители Прохора были очень благочестивы. Отец, Исидор Мошнин, имел несколько кирпичных заводов и занимался строительством. Самая знаменитая его постройка - храм во имя преподобного Сергия Радонежского, сделанный по проекту архитектора Растрелли, сохранился до сих пор. Здесь на строительстве храма, с маленьким Прошей произошел случай, который можно объяснить только чудом. После смерти отца мать Прохора продолжала строительство и часто брала сына с собой.

Как-то раз они вместе поднялись наверх колокольни, и мальчик, подойдя к краю площадки, вдруг сорвался вниз. Сбежав с колокольни, перепуганная мать увидела своего ребенка, стоящего на ногах целым и невредимым. Здесь же, под Курском, находится Курская Коренная обитель, названная так в честь чудотворной иконы Божией Матери "Знамение", или "Курская коренная", найденной более 700 лет назад в корнях дуба над целебным источником. Каждое лето из Коренной пустыни с этой иконой совершается в город крестный ход. Когда Прохору исполнилось десять лет, он неожиданно тяжело заболел, да так, что врачи пророчили неминуемую смерть. И вот мальчику во сне явилась Богородица и обещала посетить его и исцелить. Вскоре был крестный ход с Образом Богородицы. Когда он поравнялся с домом Мошнипых, разразился сильнейший ливень, и икону внесли в дом. Чудотворный образ приложили к умирающему, и с этой минуты мальчик пошел на поправку.

В восемнадцать лет юный Прохор (младший сын в семье) принял решение стать монахом. Но вначале он отправился в Киев, по стопам основоположника русского монашества Феодосия Киево-Печорского, бывшего также уроженцем Курска. Здесь, в третьем Уделе Богородицы, Прохор получает благословение известного старца Досифея стать послушником Саровского монастыря, где после восьми лет трудов, поста и молитв он становится монахом с именем Серафим, что означает "пламенный". Отсюда он придет в Дивеево дважды: один раз живым наставником и строителем известного теперь на весь мир монастыря, которому, по его пророчеству, суждено стать Лаврой, и второй раз - уже после кончины.

В Сарове преподобный Серафим совершил немало подвигов, духовный смысл которых не всегда понятен человеку светскому, мирскому. Здесь он удалялся на несколько лет в затвор, - прекращал всякое общение с людьми, чтобы в чтении Священного Писания и молитве лучше узнать Бога. Здесь он простоял 1000 дней и ночей на камне, молясь за весь мир. "Спасайся, и тысячи вокруг тебя спасутся", - говорил он потом. И слава о великом подвижнике, помимо всяких газет, привлекала в Саров всю Россию. Есть указания на то, что здесь, во время "Болдинского сидения", когда въезд в Москву запретили из-за карантина, у благодатного старца побывал Александр Сергеевич Пушкин, и тот в деталях предсказал поэту судьбу, которая последует сразу за его женитьбой.

Когда преподобный Серафим жил один в глухом лесу, то он, как некогда его предшественник Сергий Радонежский, был в гармонии с окружающим миром, точно так же, как Сергий, кормил с руки приходящего к нему медведя. Точно так же, как и в Троице-Сергиевой обители, по его молитве начинает бить из земли целебный источник… Точно так же он испытывает нападение злобных сил, побеждая их смирением.

В последние годы жизни подвижника Сама Пресвятая Богородица возложила на него заботу об окормляемом им женском Дивеевском монастыре, в который могли поступать бесприютные девицы-сироты, у которых не было ни крова, ни защитника. Матерь Божия Сама многое ему предсказала о житии сестер и о правилах молитвы для них.

Преподобный Серафим скончался 2 января 1833 года и погребен был у алтаря Успенского Собора Саровской пустыни.

В 1927 году безбожные власти закрыли Саровский монастырь и мощи святого увезли в неизвестном направлении. Чтобы скрыть следы, ночью из ворот монастыря выехали в разные стороны четверо саней. Но те, что направились в город Ардатов, встречали по пути колокольным звоном. После Ардатова следы останков святого старца теряются.

Только в 1990 году они были вновь обретены в Казанском соборе Санкт-Петербурга (куда в "музей атеизма" свозили многие православные святыни). В 1991 году мощи Серафима Саровского были торжественно, с крестным ходом, перевезены в московский Богоявленский собор. В феврале, среди зимы вся православная Москва пела тогда Пасхальные гимны.

А уезжать из Дивеево совсем не хотелось, но любая радость на земле имеет свое завершение. В дороге меня настигло мое тридцатилетие, и паломники живо и искренне на лоне природы поздравили меня, а в подарок преподнесли стихотворение, именно по дороге из Дивеево я его впервые услышал. Может быть, кто-то скажет, что оно не точно соответствует рифме и слогу, но зато написано искренне и от души:

О Вас скажу, о Вашей доле

Я не могу Вам не сказать!

Сегодня 30 Вам не боле,

И невозможно Вас унять.

В Вас жажда жизни, так огромна,

что не сломает Вас ничто,

И это может быть награда,

И это Господом дано.

И Вы однако смело, щедро

Подали миру пять детей

Да, Вы даете все что можно,

Хотя быть может Вам нужней!

Когда Вы молвите с амвона,

В храм проникает тишина.

И оставляет нас тревога

И в унисон стучат сердца.

Когда на исповеди с Богом

Стоите у его Креста

Тогда всем сердцем понимаешь,

как хорошо любить Христа!

И если я в дали от дома

Я вспоминаю брата во Христе!

Что в нашем Божьем доме служит.

И легче будет на душе.

Сегодня 30 Вам не боле

И вся дорога впереди

Пусть будет Пасха в сердце Вашем

И руки для людей щедры.

Еще любви желаю мудрой -

Она есть путь и есть восход,

Она творит любое чудо!

И ко спасению ведет!

Лариса Николаевна Мунтян, 7 сентября 2010

А в 2013 году батюшка Серафим послал нам новую радость – малыша, который был наречен в честь преподобного Серафима Саровского.

 

А что впереди?

«Путь жизни нашей подобен плаванию чрез обширное море. На этом море иногда бывает тихо, иногда дует попутный ветер; но всего чаще - на нем буря. Видя наступление бури, видя самую бурю, не должно смущаться, приходить в уныние и отчаяние, - должно противоборствовать волнам, ветру противному. Иначе корабль душевный может подвергнуться сокрушению, даже - потоплению. Если во время бури случится чему сломаться, или повредиться в корабле душевном - опять не должно унывать, не должно смущаться. Надо высмотреть благонадежную пристань, войти в нее, починить и поправить поврежденное, потом продолжать далее плавание в надежде на Всемогущего Бога. Всемогущий Бог и не оставит того, кто надеется на Него! Самыя бури послужат в пользу верному рабу Христову: оне соделают его искусным плавателем. Пристани, в которых чинится корабль душевный: молитва в сокрушении духа, чтение Священнаго Писания и Отеческих книг, совет ближняго, если этот ближний способен дать совет о Господе. Успокойся: блажен человек, говорит Писание, иже претерпит искушение. Напротив того, всяк неискушен, неискусен. Прошедшая буря пусть послужит для тебя предуготовительным, опытным учением к перенесению будущих, бурь. Заблаговременно разсмотри, какое должно быть при них твое поведение, - заблаговременно приготовь, изучи его. А бури последуют непременно. Премудрый Господь установил так, чтоб многими скорбями входить нам в Царствие Небесное, которое мы потеряли, теряем чрез безвременное и незаконное стремление к наслаждению. Все мы, подобно нашему праотцу, склонны простирать дерзновенную руку к запрещенному плоду познания добра и зла, склонны к утешению вещественному, скоро обольщаемся обманчивым призраком духовнаго разсуждения и добродетели, под личиною которых прячется убивающее нас зло. Скорбь действует противоположно наслаждению, - а потому противодействует нашему падению, способствует нашему возстанию. По этим свойствам своим скорбь необходима нам ко спасению. По причине необходимости ея, Спаситель повел стезею скорбей Свое святое стадо в страну блаженства вечнаго. Тому, кто отказывается от скорбей, Он возвещает решительно: «Иже не приимет креста своего и вслед Мене грядет, несть Мене достоин» (из письма святителя Игнатия Брянчанинова №82 к подвергшемуся искушениям)

Сразу по приезде из Дивеево начался второй курс химиотерапии, а затем и третий, длившиеся поочередно почти до конца 2010 года. По Божией Милости эти последние два курса были абсолютно безболезненны, хотя и принимал я их в том же объеме, что и первый, - от А до Я. К этому же времени относится получение мною первой группы инвалидности, сохраненной до сентября 2012 г., а в сентябре 2012 г.  решением комиссии ВТЭК после тщательного дообследования ее переквалифицировали во вторую группу.

За каждую инъекцию «химии» я был искренне благодарен врачам и государству - все-таки приятно осознавать, что от тебя не отказались, что ты не персона нон грата для медучреждений.

Но иногда больничная жизнь преподносит и казусы, куда уж без них? В  тот обычный для меня день в порядке дневного стационара я получал свою долю спецпрепарата. Вдалеке в коридоре я заметил громко разговаривающего врача, пригляделся и узнал в нем профессора медицины, с которым принимал участие в различных телепроектах, к сожалению, на наши взгляды на некоторые жизненные вопросы были совершенно полярными, и тут, в больнице, совсем не хотелось вступать хоть в какую-то дискуссию, во всяком случае мне было не до этого. Наверное это чисто психологически, ведь он в этом учреждении – центр, к которому прикованы взгляды многих, а я затурканный, полуживой человечек. О каком споре могла вообще идти речь? Поэтому я и надеялся, что он меня не узнает, тем более, что он находился на почтительном расстоянии от меня. Но его видимо «тянуло» именно ко мне, он твердой поступью направился в мою сторону. Коридор был узкий и остаться незамеченным было просто невозможно. Вообще в больнице свое состояние я оцениваю как отрешенное. И так не хотелось в эти секунды лишних разговоров, а тем более споров. Профессор, заметив меня, шел именно ко мне.

- Вы тут у нас?» - спросил он.

- Да, немного приболел - отрапортовал я, надеясь, что на этом наш разговор иссякнет, но тот не унимался:

- Вы же всегда были противником медицины, а теперь, когда стало  совсем плохо, прибежали к нам?!

- Вы ошибаетесь, я никогда не был фанатиком, поэтому никогда не посмел бы отвергать медицину, тем более что врач дан человеку от Бога. Я был не против самих врачей, а против современного искажения их призвания. Их цель – помогать и исцелять, а не абортировать, эфтанизировать и редуцировать. И сам я тут, потому что прошу исцеления у Бога, но верю, что Бог помогает мне через врачей. Чудесного исцеления в строгом смысле этого слова я просто не достоин.

-Ладно, что уж с Вами поделаешь? Всегда Вы найдете выход, выкрутитесь. Спорить с попами – это гиблое дело. Давайте выздоравливайте, всего Вам доброго!

- И Вам всего… доброго…, - процедил я.

Интересно все-таки как благодатно нас ведет промысел Божий. Как чудесно на этом пути Господь нас спасает, часто даже через человеческие руки, а иногда и через явные чудеса, хотя, по большому счету, вся наша жизнь – одно сплошное чудо. Чудесным является то, что образовалась именно наша зигота, чудесным было развитие в утробе мамы, первый наш обжигающий вздох – тоже чудо. А каждый удар сердца – разве не чудо? А мозг, глаза, ноги, руки, пальчики на руках и на ногах, кровеносная система? Можно перечислять бесконечно чудеса Господни вокруг нас и это только внутри, а если человек посмотрит вокруг себя? По истине вся наша жизнь – это великое Божественное Чудо.

Через год Господь сподобил меня опять побывать в Дивеево на том же автобусе, правда, прежних паломников, решившихся на повторную поездку, было не много. Вторая поездка была какая-то сложная, не такая окрыленная, как первая: то на границе нас  задержали дольше обычного, то автомобильные шины дважды прокалывались, то расселение в гостинице было неудачным. Да и в автобусе все было с какими-то трудностями: то съестные припасы неожиданно закончились, то детки почему-то закапризничали. Всё как-то шло не так, как хотелось. Наверное, действительно каждому необходимо, попробовав меда, вкусить и горчицы – кстати, и то и другое очень полезно, рекомендую. Но самое неприятное случилось на источнике-озерце в честь святого преподобного Серафима Саровского. Одна из паломниц, совсем еще юная девушка, кстати, спортсменка, активно увлекающаяся волейболом и вольной борьбой, окунувшись в святую воду источника, впала в какое-то странное бессознательное состояние. Вместе с группой паломников в специально приготовленных рубахах она окунулась в святую купель, но выйти из нее самостоятельно уже не смогла, с трудом ее удалось вытащить из воды, но в сознание она не приходила, лишь время от времени ее било как бы судорогой. Все это откровенно напоминало беснование. Пытались приводить в чувства, молились, резкий запах нашатырного спирта распространился по всей округе, множество людей скопилось вокруг нас, а она все также внешне не подавала признаков жизни и лишь судороги, и заметный на лице болевой синдром свидетельствовал о жизни, теплившейся в этом цветочке. Кто-то вызвал скорую, с громкими сиренами и мигающими сигналами болящую отправили в местную клинику, естественно, в сопровождении духовных сестер. К вечеру девушка пришла в себя. Она практически ничего не помнила из того, что происходило. И хотя диагноз ей так и не поставили, самое главное, что ей стало легче. Слава Богу за это! Сейчас она прихожанка одного из актюбинских храмов, и видя ее ревностно молящуюся в церкви, всегда вспоминаю ту поистине страшную трагедию, произошедшую в тот жаркий августовский день. Уже позже я узнал, что ей на тот момент не было и 18 лет, и поэтому в поездке она участвовала с письменного согласия родителей.

Действительно, всё в этой поездке шло как-то не так. Да и по приезде домой искушения с нами совсем не распрощались. На следующий день после приезда в Актюбинск, уже ближе к вечеру испытания пришли с новой волной. Но начну всё по порядку. В тот вечер вместе с детками я вышел на вечернюю прогулку, дети спокойно игрались в песке, малышка Машуля сидела в колясочке, поглядывая вокруг озорными глазками. Чтобы хоть как-то скоротать время, я стал прибирать придомовой палисадник, одним глазком все же поглядывая на детей. Вдруг, откуда не возьмись, появляется разъяренный человек и фактически звериным криком начинает поносить Церковь Христову, нас и всё вокруг. Мужчина был трезв, но какая-то невиданная злоба вырывалась из него и с силой обрушивалась на нас. И хотя все это длилось не больше 5-10 минут, было ощущение присутствия самой вечной злобы.

Я пытался успокоить этого человека, но у меня явно не получалось. Дети страшно напугались, Машенька расплакалась, а у Коли была почти истерика. Этот человек своим звериным криком продолжал неистовствовать. Почувствовав надвигающуюся беду, я быстро схватил Машу на руки, и в этот момент он ударил ногой по детской коляске, одним ударом разбив ее. Тут же прибежали соседи, приехала милиция, нападавшего человека сразу же опознали. Это был банальный частный предприниматель, видимо в тот день неожиданно потерявший свое настроение. Милиция отнеслась к произошедшему достаточно спокойно, лишь посоветовав написать заявление в ГОВД. То мы и попытались сделать вместе с матушкой, взяв с собой деток. Но в городском управлении практически сразу стали просто издеваться, более часа держали нас у ворот забора, мотивируя тем, что в ГОВД нет ни одного следователя на месте. Уже позже я понял, они надеялись, что мы не выдержим и уйдем, а мы, как нарочно, стояли и не уходили. Тогда вышел какой-то милицейский чиновник и заявил, что никакого заявления они принимать вообще не будут, и если у нас есть какие-то претензии, то необходимо обращаться к участковому инспектору. Но я возразил, что не принять заявление они вообще не имеют права. Чиновник почему-то встревожился, наверное, моим неожиданным знанием своих прав. Кстати, именно в тот момент я ясно понял, зачем милиции нужен большой забор. А вы не знаете зачем? Чтобы оградиться от простого народа, потому что перед, так называемым, светом общества ворота этого забора широко отверсты всегда. После «боя» у ворот нас все-таки пропустили внутрь, но привели нас не к следователю, а в фойе, где усадили нас с детьми рядом с женщинами легкого поведения. Мы разместились между ними, и стали еще долгое время выслушивать бесконечную перепалку сотрудников этого ведомства с ними. В конце концов, после более чем двух часов ожидания нас принял молоденький следователь и неожиданно быстро отпустил.

Наверное, всех интересует, чем закончилась эта история? Ничем. Со временем я просто узнал, что все документы утеряны… Все прошло, лишь остался осадок от соприкосновения с людьми в погонах. Конечно, я не хочу класть темное пятно на всех, носящих мундир и погоны, - лишь констатирую то, что произошло с нами, то, с чем соприкоснулись мы, а это для меня говорит о многом. А детскую колясочку мы купили и сейчас она у нас совсем новая.

Уже позже я несколько раз встречал этого человека, и при встрече он всегда как-то язвительно улыбался. А я молился о его благополучии и о счастье его домашнего очага…

 

 

Заповеди счастья

Каждый человек пытается найти на этой земле счастье, и у каждого есть своя мнимая иллюзия, что счастье где-то совсем-совсем рядом, что необходим только один единственный рывок, чтобы счастье оказалось в наших руках. Мы часто задумываемся, в чем должен состоять этот прорыв в погоне за счастьем, и самое удивительное, что такой иллюзорный прорыв мы всегда находим, находим свое «счастье» в ссорах, склоках, зависти, обидах, обмане, себяжалении, скупости. Нам и в голову не может прийти, что счастье сосем не в этом, что мир и комфорт находятся где-то в другом измерении. Есть удивительные заповеди, написанные в Евангелии и именуемые нами Заповедями Блаженства, а я бы дерзнул назвать их заповедями счастья:

1. Блажени нищии духом, яко тех есть царствие небесное.  1. Блаженны нищие духом (смиренные): потому что их есть (т. е. дано им будет) Царство Небесное.

Нищии духом - это такие люди, которые чувствуют и сознают свои грехи и недостатки душевные. Помнят они, что без помощи Божией ничего доброго сами сделать не могут, а поэтому ничем не хвалятся и не гордятся, ни перед Богом, ни перед людьми. Это - люди смиренные.

2. Блажени плачущии, яко тии утешатся.  2. Блаженны плачущие (о грехах своих), потому что они утешатся.

Плачущие - люди, которые скорбят и плачут о своих грехах и душевных недостатках. Господь простит им грехи. Он дает им еще здесь, на земле, утешение, а на небе вечную радость.

3. Блажени кротцыи, яко тии наследят землю.  3. Блаженны кроткие, потому что они наследуют (получат во владение) землю.

Кроткие - люди, которые терпеливо переносят всякие несчастья, не огорчаясь (без ропота) на Бога, и смиренно переносят всякие неприятности и обиды от людей, не сердясь ни на кого. Они получат во владение небесное жилище, то есть новую (обновленную) землю в Царстве Небесном.

4. Блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся.  4. Блаженны алчущие и жаждущие правды (желающие правды); потому что насытятся.

Алчущие и жаждущие правды - люди, которые усердно желают правды, как голодные (алчущие) - хлеба и жаждущие - воды просят у Бога, чтобы Он очистил их от грехов и помог им жить праведно (желают оправдаться перед Богом). Желание таких людей исполнится, они насытятся, то есть будут оправданы.

5. Блажени милостивии, яко тии помиловани будут.  5. Блаженны милостивые, потому что они помилованы будут.

Милостивые - люди, имеющие доброе сердце - милосердные, сострадательные ко всем, готовые всегда помочь нуждающимся, чем только могут. Такие люди сами будут помилованы Богом, им будет явлена особая милость Божия.

6. Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят.  6. Блаженны чистые сердцем, потому что они Бога увидят.

Чистые сердцем - люди, которые не только берегутся от дурных дел, но и душу свою стараются сделать чистою, т. е. хранят ее от дурных мыслей и желаний. Они и здесь близки к Богу (душою всегда чувствуют Его), а в будущей жизни, в Царстве небесном, будут вечно находиться с Богом, видеть Его.

7. Блажени миротворцы, яко тии сынове Божии нарекутся.  7. Блаженны миротворцы, потому что они будут наречены (названы) сынами Божиими.

Миротворцы - люди, которые не любят никаких ссор. Сами стараются жить со всеми мирно и дружелюбно и других мирить друг с другом. Они уподобляются Сыну Божию, Который пришел на землю, чтобы примирить согрешившего человека с правосудием Божиим. Такие люди будут названы сыновьями, т. е. детьми Божиими, и будут особенно близки к Богу.

8. Блажени изгнани правды ради, яко тех есть царствие небесное.  8. Блаженны изгнанные за правду, потому что их есть царство небесное.

Изгнанные за правду - люди, которые так любят жить по правде, т. е. по Божиему закону, по справедливости, что терпят и переносят за эту правду всякие гонения, лишения и бедствия, но ни чем не изменяют ей. Они за это получат Царство Небесное.

9. Блажени есте, егда поносят вам, и ижденут, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради. Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех.  Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь тогда, потому что велика ваша награда на небесах.

Здесь Господь говорит: если вас будут поносить (издеваться над вами, бранить, бесчестить вас), применять и лживо говорить о вас худое (клеветать, несправедливо обвинять), и все это вы будете терпеть за свою веру в Меня, то не печальтесь, а радуйтесь и веселитесь, потому что Вас ожидает великая, самая большая, награда на небесах, то есть особенно высокая степень вечного блаженства.

"Не заботьтесь (излишне) о том, что вам есть и что пить, или во что одеться, -сказал Спаситель, - Взгляните на птиц небесных: они не сеют, ни жнут, ни собирают в житницу, и Отец ваш Небесный питает их; а вы не гораздо ли лучше их? Посмотрите на полевые лилии, как они растут. Они не трудятся, ни прядут. Но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякие из них. Если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, то тем более вас, маловеры! Бог же, Отец ваш Небесный, знает, что вы имеете нужду во всем этом. Потому, ищите прежде всего царствия Божия и правды Его, и это все…»

Все другие поиски счастья напоминают мне историю одной девушки, несчастной девушки, которая была уверена, что счастье можно найти где угодно, только не в Евангелии. Разговор с ней состоялся только из-за одной детали, которая была мною замечена – рубцы на руках. Я воспринял их, как попытки суицида, а оказалось совсем другое, оказалось, что девочка была вампиром и совсем не сказочным, а самым настоящим. С юных лет она искала счастье, больше всего ее внимание привлекали субкультуры. Сначала панки, потом готы, затем сатанисты, но и на сатанизме она не остановилась, а пошла дальше и дошла до вампиризма – пила свою кровь и кровь своих друзей. Возвратиться к Богу она считала не возможным, наоборот, считая себя самой грешной, она пыталась найти счастье в грехе или по ее словам, «подружившись с тьмой». Она была уверена, что эта дружба приведет её к теплому местечку на дне ада, все будут мучаться, а она будет мучителем. И это было для нее счастьем.

К сожалению, эта девушка забыла одну истину – диавол больше всего ненавидит тех, кто ему служит, и его злоба распространяется прежде всего на тех, кто близок к нему, а значит именно эти люди получают от него больше всего горя и зла, чем все остальные, и им он ставит больше всего подножек, чем всем другим. Окрыленных именем Христовым он боится или побаивается, счастье с ним обрести невозможно, счастье обрести можно только с Богом. Даже просто на примере святых можно увидеть, как благ Господь и не только к ним, но и ко всем тем, кто с ним соприкасался. Необыкновенно трогательно рассказывает об одном из таких случаев духовного возрождения, благодаря о. Иоанну, один ремесленник: «Мне было тогда годов 22-23. Теперь я старик, а помню хорошо, как видел в первый раз батюшку. У меня была семья, двое детишек. Я работал и пьянствовал. Семья голодала. Жена потихоньку по миру сбирала. Жили в дрянной конурке. Прихожу раз не очень пьяный. Вижу, какой-то молодой батюшка сидит, на руках сынишку держит и что-то ему говорит ласково. Ребенок серьезно слушает. Мне все кажется, батюшка был, как Христос на картинке «благословение детей». Я было ругаться хотел: вот, мол, шляются... да глаза батюшки ласковые и серьезные меня остановили: стыдно стало... Опустил я глаза, а он смотрит - прямо в душу смотрит. Начал говорить. Не смею передать все, что он говорил. Говорил про то, что у меня в коморке рай, потому что, где дети, там всегда и тепло и хорошо, и о том, что не нужно этот рай менять на чад кабацкий. Не винил он меня, нет, все оправдывал, только мне было не до оправдания. Ушел он, я сижу и молчу... Не плачу, хотя на душе так, как перед слезами. Жена смотрит... И вот с тех пор я человеком стал...».

Поэтому счастье где-то близко и обретается оно в человеческом сердце. В нем может пребывать Господь, а может делать свое темное дело враг.  Заканчивая часть своих автобиографических воспоминаний, хочу поделиться одним удивительным поэтическим творением, обличенным в аллегорию, которое как-то глубоко отозвалось в сердце, а может быть, в нем под символами скрывается и само счастье. И название оно имеет необычное «Та минута была золотая». Авторство принадлежит Владимиру Алексеевичу Солоухину (14.06.1924-04.04.1997).

Верно, было мне около году,

Я тогда несмышленышем был,

Под небесные синие своды

Принесла меня мать из избы.

И того опасаясь, возможно,

Чтобы сразу споткнуться не мог,

Посадила меня осторожно

И сказала: "Поползай, сынок!"

Та минута была золотая -

Окружила мальца синева,

А еще окружила густая,

Разгустая трава-мурава.

Первый путь от цветка до подола,

Что сравнится по трудности с ним?

Он пролег по земле, не по полу,

Не под крышей - под небом самим.

Все опасности белого света

Начинались на этом лугу.

Мне подсунула камень планета

На втором от рожденья шагу.

И упал, и заплакал, наверно,

И барахтался в теплой пыли...

Сколько, сколько с шагов этих первых

Перехожено мною земли!

Мне достались в хозяйские руки

Ночи звездные, в росах утра.

Не трава, а косматые буки

Окружали меня у костра.

На тянь-шаньских глухих перевалах

Я в снегу отпечатал следы.

Заполярные реки, бывало,

Мне давали студеной воды.

Молодые ржаные колосья

Обдавали пыльцою меня,

И тревожила поздняя осень,

Листопадом тихонько звеня.

Пусть расскажут речные затоны,

И луга, и леса, и сады:

Я листа без причины не тронул

И цветка не сорвал без нужды.

Это в детстве, но все-таки было:

И трава, и горячий песок,

Мать на землю меня опустила

И сказала: "Поползай, сынок!"

Тот совет не пошел бы на пользу,

Все равно бы узнал впереди -

По планете не следует ползать,

Лучше падай, но все же иди!

Так иду от весны до весны я,

Над лугами грохочет гроза,

И смотрю я в озера земные

Все равно что любимой в глаза.

Седьмой ребенок

(От лица Назаренко Анастасии)

О приходе в храм и принятии крещения.

В храм я пришла сама, мне тогда было 7 лет, а может и чуть-чуть больше. Я помню, когда храм еще был со старенькой крышей и не имел плиточный укладки. С момента моего появления в храме мне припоминается одна история . Икона Божией Матери, тогда я не знала, как она называется, но меня всегда к ней тянуло. Теперь же я знаю, что это икона  Божией Матери «Умягчение злых сердец». Поскольку в храм я пришла сама и была еще маленькой до нее мне достать было слишком сложно всегда с завистью поглядывала на детей, когда тех поднимали к иконе и мне так хотелось дотянуться до нее само; и иногда я подпрыгивала, чтобы до нее все же дотянуться, были моменты когда меня к ней поднимал батюшка или кто-то из прихожан этот храма. Вокруг этой иконы была и есть каменная укладка и бывало, что я вставала на кирпичик и доставала лишь до рамки в которую была помещена эта икона.  С того времени прошел не один уже год и я никогда не прохожу мимо этого образа, подходя к нему вспоминаю какой я была маленькой.

А еще я  отчетливо вспоминаю икону Страшного Суда. Она висит в притворе храма. Это самая большая икона нашего храма. На ней изображен страшный поделивший людей на две стороны ад и рай. Когда я была маленькой, то очень боялась изображенного на ней страшного суда, но если говорить честно, то и сейчас я  боюсь того, что на ней изображено. Давайте подумаем из тех, кто видел эту икону разве есть человек не боящийся того страшного суда?

Я не знаю, как объяснить мое чудное появление в храме кто-то это может назвать судьбой, а кто-то Божией милостью. Я в судьбу не совсем верю, зато верю в Божий промысел и его милость, ведь ни то ни другое и впрямь не имеет границ.

История о том, как я покрестилась меня удивляет большего всего. Мне кажется, что это именно та вещь, которую я не смогла бы избежать. В тот момент когда пришла в храм я не знала совсем ничего ни о крещении, ни о причастии и также не о исповеди. Я встала со всеми детьми у алтаря в тот момент когда батюшка вынес чашу. Сложила ручки как сказал батюшка правая поверх левой и назвала свое имя, тогда я ощутила необыкновенную радость. После службы перед крещением он спросил крещенная ли я? Думаю, своим ответом я погрузила его в небольшое смятение. он сказал, что ждет меня на следующее воскресение и по крестит меня.  Покрестившись я по возвращению домой сообщила об этом  родителям. На мое удивление мама с папой отнеслись к этому абсолютно спокойно. Моим крестным отцом стал батюшка(папа). Было время, когда я переставала ходить в храм, но с каждым моим появлением батюшка с матушкой были очень рады меня видеть.   Я начала ходить в воскресную школу на тот момент она еще находилась в Богородичном приделе и вела ее потрясающая учительница Валентина Кимовна. Сейчас она матушка и вдруг храме. Каждое Рождество Христово и Пасху мы давали концерты. Людей было немного, но атмосфера была всегда праздничная и радостная.

О родителях.

Мои родители были самыми лучшими. Они были очень добрые и в тоже время строгие, никогда не разрешали мне баловаться. Мне кажется, хотя нет я уверенна, что каждый ребенок считает своих родителей самыми лучшими. Да и они всегда хотят для нас являться таковыми. Мои родители развелись когда мне было около 4-5 лет и практически всю свою жизнь я прожила с папой, с мамой я конечно же виделась, мы часто ходили вместе гулять. Они очень многому меня научили. Например как не стоит поступать в той или иной ситуации. Еще я не могу сказать, что они были не  совсем верующие, но и в храм они не ходили. Могли зайти на пару минут поставить свечки и уйти. Я могу назвать это маловерием. Они  не запрещали мне ходить в храм , хотя как по-моему мнению некоторые родители именно так и сделали бы. Ведь не каждый не верующий человек даст своему ребенку самому по креститься и ходить в храм.  У папы было КМС по плаванию и сколько я помню свое детство он про работал спасателем на море. Он же и научил меня очень хорошо плавать, большую часть своего лета я поводила на море, мы катались на катамаранах и лодках. Мама же по профессии была медсестрой, но она не работала. Она меня научила быть хозяйственной и часто обращала внимание на мою учебу( в то время, когда  я жила с ней). Каждый из моих родителей дал мне особый урок в этой жизни эти уроки я извлекала из их собственного опыта. Может примеры не всегда были хорошими, но урок при подносили довольно неплохой.

Болезни родителей и дальнейшая жизнь.

Летом в 2012 году  мой папа очень сильно заболел и я приходила, чтобы помолиться о его скорейшем выздоровлении. Он часто ездил на лечение в Россию и лежал в наших местных больницах (БСМП). В этот период жизни я была  к нему сильнее всего привязана.

И зимой, а точнее 6 декабря того же года он умер. Я буквально в обед уехала от него, так как мне надо было помочь маме. И ближе к вечеру я узнала это печальнейшее известие. Его уход я переживала очень и очень тяжело. Он был мне самым близким человеком.  Около недели после этого я сильно заболела и вскоре после того пошла в школу. Думаю там мне было сложнее всего ведь от всех приходилась выслушивать соболезнования будь учителя, одноклассники или просто знакомые. И так протекала жизнь день за днем. Немного позже мне стало чуть легче, но мысли о папе меня не покидают и до сих пор. Мама тоже остро переживала период потери папы ей было вдвойне сложнее, видя меня в такой подавленном состоянии. Спустя около 3-4 месяцев заболела мама насколько серьезно она была больна я не понимала.  Смерть мамы стала для меня большой неожиданностью. Она умерла через полгода после смерти папы не дожив чуть-чуть до своего дня рождения. Дней за 5 до самой смерти у нас состоялся не очень приятны разговор, который вскоре поверг меня в шок. Она рассказала мне, что ей все время снится папа и просит ее уйти к нему, но к конце диалога была сказана такая фраза «я надеюсь, что он оставит меня ради тебя». Вскоре мамы не стало…

 

Теперь на земле у меня осталась одна семья…Семья батюшки. А папой стал мой крестный, мамой стала матушка.

 

Протоиерей Димитрий Соловьев, 09.01.2013 г.